— Знаю, — кивнул он. — Я это чувствую. Ты как маленькое солнце, Марусь, еще со школы… Помнишь, как приходил к тебе греться, когда мне было совсем плохо? — он попытался взять ее за руку, но Майя не далась.

— Что ты несешь, Родь?

— То и несу, — усмехнулся он. — Ничего не изменилось, Марусь! — произнес многозначительно.

— Мы изменились, — покачала она головой. — Каждый пошел своей дорогой, и некоторые из этих дорог завели нас довольно далеко от дома.

Сказанное заставило Родьку призадуматься.

— Знаешь, я рад, что ты уехала из Н-ска, — неожиданно произнес он. — И тебе удалось всего этого избежать.

— О чем ты? — растерялась Майя, почему-то подумав, что сейчас он заведет разговоры о кризисе и о том, что хорошо там, где нас нет.

Но Родька молчал, размышляя о чем-то таком, что его явно тревожило. Наконец, заявил:

— Ты в курсе того, что происходит с нашими одноклассниками?

— Нет, не в курсе, — Майя пожала плечами. — А разве с ними что-то происходит?

Элька в редких телефонных разговорах была скупа на подробности, так что Майя не слишком-то знала, кто из их бывшего класса женился, развелся или обзавелся детьми.

— Я не так давно вернулся в Н-ск, но уже успел кое с кем пообщаться и проанализировать услышанное. Знаешь, к какому выводу я пришел? — Майя, конечно же, этого не знала. — За последние годы с нашими одноклассниками произошло слишком много трагических и совершенно нелепых случайностей. Целая череда, — заявил ей Родька. Подхватил бокал с шампанским с подноса проходящей мимо официантки, но сам пить не стал, сунул Майе в руки, — от которой оказались застрахованы только те, кто успел вовремя свалить из Н-ска. Например, мы с тобой, Марусь! Еще Трубина, Гиззе и сестры Балаян.

— Погоди, Родь, о чем ты говоришь? Какая еще… целая череда трагических случайностей? — нахмурилась она.

— Твои картины застрахованы? — спросил одноклассник насмешливо, и Майя поспешно кивнула.

— Да, застрахованы. К чему ты клонишь? Родь, прекрати меня разыгрывать! — Ей стало тревожно. — Сейчас же расскажи, в чем дело!

— Заинтриговал? — усмехнулся он. — Но, как уважающая себя Шахерезада, я расскажу тебе обо всем завтра. Завтра, Марусь!.. И не морщи свой красивый носик, я не собираюсь портить тебе вечер. Кстати, где ты остановилась? В гостинице?

— Нет, — покачала Майя головой, понимая, что из упрямого Родьки ей ничего не вытянуть, пока он сам не захочет рассказать. — В квартире родителей.

Вернее, это давно уже была ее квартира.

— В той самой, что с каморкой Карлсона на крыше?

Родька частенько бывал у нее в школьные годы, и Майя водила его по винтовой лестнице в папину мастерскую на мансарде, с которой открывался чудесный вид на красные черепичные крыши Старого Города. Наверное, именно поэтому она так не смогла продать квартиру, когда переезжала в Испанию. Собиралась, но в последний момент передумала — слишком уж много воспоминаний, державших ее цепко.

Вместо этого пару лет назад Майя нашла строительную компанию и дизайнера, решив привести свое наследство в порядок. Прилетев в Н-ск, Пабло снял номер в отеле, а Майя с Никитой и Орелией, его няней, устроились в отремонтированной квартире, в которой мало что напоминало ее не слишком счастливое детство.

— Заскочу к тебе завтра утром, — сообщил ей Родька.