Взяв малышку на руки, она протянула ее Нику. Он не взял ее.

— Подержите ее, пока я буду готовить бутылочку, — попросила его Кендейс. — Иначе она опять начнет плакать.

Как только она это сказала, Дженни захныкала. Взяв ее у Кендейс, Ник захрюкал, очевидно пытаясь развлечь Дженни, но она лишь громче заплакала.

— Если вы крепче прижмете ее к себе, она успокоится.

Наблюдая за его неуклюжими движениями, Кендейс поняла, что он никогда раньше не держал своего ребенка на руках.

Как такое возможно? Ее сердце разрывалось от жалости к Дженни. Ник крупный бизнесмен, и ему некогда заниматься дочерью. Конечно, имея в доме круглосуточную няню, он может уклоняться от своих родительских обязанностей.

Испугавшись, что он может уронить ребенка, Кендейс схватила его за запястье.

— Эту руку сюда… — она положила его ладонь под попку Дженни, — а другую под голову.

— Она моя дочь. Я умею ее держать.

Кого он пытается обмануть?

Осознав, что тепло его руки согревает кончики ее пальцев, она резко отпрянула, словно обжегшись, и скомандовала:

— Походите с ней по комнате.

Задумчиво посмотрев на нее, он подчинился. Подняв с пола банку со смесью, Кендейс открыла ее и начала готовить бутылочку. Плач Дженни постепенно стих. Когда молодая женщина повернулась, чтобы узнать причину, она обнаружила, что Ник держит над малышкой связку ключей с фирменным брелоком «феррари», изображающим вставшую на дыбы лошадь, а Дженни пытается схватить ключи своими крошечными пальчиками. Наконец ей это удалось, и она потащила их себе в рот. Сбитый с толку, Ник поморщился и убрал ключи подальше от лица Дженни. Неужели он подумал, что она может их проглотить?

Когда он увидел, что Кендейс уже приготовила смесь, в его взгляде промелькнуло облегчение.

— Возьмите ее.

В другой ситуации она бы с радостью подчинилась. Ей нравится кормить Дженни, особенно вечером, когда в доме так тихо, что слышно тиканье старинных часов в углу. В такие минуты она крепко прижимает малышку к себе, закрывает глаза и просто наслаждается ее близостью.

Однако командный тон Ника, его нежелание держать на руках собственного ребенка усилило ее сочувствие к Дженни. В конце концов, Ник ее отец. Даже несмотря на тот факт, что он на целый месяц забыл о ее существовании. Кендейс решила, что должна попробовать до него достучаться, показать ему, чего он себя лишает.

— Сядьте в кресло.

— В кресло-качалку?

Он так ошеломленно уставился на нее, словно она предложила ему сесть на электрический стул.

— Да.

Наблюдая, как этот высокий широкоплечий мужчина опускается в фиолетовое кресло-качалку с салатовыми подушками, Кендейс едва сдерживала смех. Интересно, как бы отреагировали его сотрудники на это зрелище?

Она протянула ему бутылочку:

— Обычно температуру смеси проверяют, приложив ее к запястью, но можете не беспокоиться, я уже это сделала. — Она посмотрела на Дженни, яростно дергающую ручками. — Поторопитесь. Ваша дочь умирает с голоду.

Когда Ник дал Дженни бутылочку, та жадно зачмокала, вцепившись своими крошечными пальчиками в его загорелую руку. При виде этой трогательной сцены внутри у Кендейс все затрепетало. Наклонив голову, он полностью сосредоточился на Дженни, и молодая женщина почувствовала себя лишней. В течение нескольких недель эти сокровенные минуты с Дженни принадлежали ей одной. Она подавила в себе бурю противоречивых чувств, вызванную его присутствием в детской.

Затем Ник поднял голову, и у Кендейс перехватило дыхание, когда она увидела в его темных глазах боль и горечь. Несколько недель она злилась на Ника Валентайна за то, что он покинул свою дочь. Она не думала, что однажды проникнется к нему сочувствием.