— Привет, малыш, — прошептала Эми и представила себе, как ее ребенок улыбается в ответ и шепчет: «Привет, мамочка».

Как только она примет ванну, она отправится к миссис Паттерсон.

Эми вылезла из ванны, вытерлась и начала изучать содержимое платяного шкафа в поисках подходящей одежды. Она выбрала синее платье, которое больше всего нравилось Барни, и короткий пиджак кремового цвета.

Когда-то Барни возил ее в Калдерстоунс и показывал ужас какую шикарную улицу и такой же шикарный дом, в котором живет его семья, но Эми понятия не имела, как добраться туда самостоятельно. Насколько ей было известно, в такие районы трамваи не ходят. Девушке ничего не оставалось, как вызвать такси, что, наряду с шелковыми чулками, ей раньше представлялось невообразимой роскошью. Она позвонила и попросила подать ей такси через десять минут. В ожидании машины она сделала себе чашку крепкого чая, чтобы успокоить нервы.

Менее чем через полчаса Эми выбралась из машины у дома Паттерсонов. Здание выглядело так, как будто ему была уже не одна сотня лет, но Барни рассказывал ей, что его построили непосредственно перед Великой войной из кирпича и балок настоящего тюдоровского дома из Честера. Паттерсоны купили его у промышленника, которого посвятили в рыцари, после чего тот переехал в Лондон.

Эми приблизилась к двойной, похожей на арку, входной двери и дернула за шнурок болтавшегося сбоку колокольчика. Машина отъехала, и девушка спросила себя, не следовало ли ей попросить водителя подождать, пока она убедится, что дома кто-то есть.

Какая-то женщина в темно-зеленом рабочем халате открыла одну створку двери. Она была пухленькой и жизнерадостной.

— Миссис Паттерсон? — с надеждой в голосе поинтересовалась Эми.

— Нет, дорогуша, она наверху. Сейчас я ей покричу. А что ей сказать?

— Скажите, что это Эми. Эми Паттерсон. Я ее невестка.

Улыбка сползла с лица женщины. После минутного колебания, как будто она не могла решить, что делать, женщина пригласила Эми войти и попросила подождать в холле. Затем поднялась наверх, решив по какой-то причине не кричать своей хозяйке снизу.

Она почти сразу вернулась.

— Миссис Паттерсон выйдет к вам через минуту, — сообщила женщина Эми. Прежде чем исчезнуть во внутренних комнатах, она окинула гостью взглядом, значение которого трудно было определить. Эми показалось, в ее глазах промелькнула жалость, но, возможно, она ошиблась. Где-то хлопнула дверь. Затем воцарилась неестественная тишина, нарушаемая лишь громким тиканьем высоких напольных часов у стены холла.

Совершенно неожиданно Эми почувствовала резкую тянущую боль в животе, как будто у нее начиналась очень болезненная менструация. Она неуверенно переступила с ноги на ногу. Помимо тикающих часов в холле стоял столик с телефоном и полный всяких безделушек шкафчик со стеклянными дверцами. Присесть было негде, хотя именно этого Эми сейчас хотелось больше всего на свете.

Раздался еще один звук, как будто кто-то наступил на скрипящую половицу. Подняв голову, Эми увидела на верхней площадке лестницы женщину, внимательно ее разглядывающую. Сколько времени она там стояла?

Женщина, поняв, что ее заметили, начала медленно спускаться по лестнице. Она так крепко сжимала рукой перила, что суставы пальцев побелели. У Эми создалось впечатление, что женщина не нуждалась в опоре. Перила поглощали из тела свекрови с трудом сдерживаемые гнев и напряжение. Теперь Эми поняла, что ей не следовало приезжать. Она совершила серьезную ошибку.

Эми никогда не пыталась представить себе мать Барни, но никак не ожидала увидеть перед собой такую моложавую и такую красивую женщину.