— Ну что, малыш? — спросил его Попидий. — Будешь делать то же самое, что и твой брат?

Ребенок молчал.

— Будешь просить за меня у своего дяди? Что молчишь?

Ребенок молчал.

— Какой скверный мальчишка, — заметил Попидий, затем добавил: — Посмотрим, как далеко пойдет.

И с этими словами, схватив мальчика за пояс, поставил его на подоконник — окно находилось на высоте тридцати шагов, — а затем сделал вид, что собирается столкнуть его вниз.

Но ребенок продолжал молчать.

— Так обещаешь? Или сейчас сброшу! — пригрозил Попидий.

Ребенок продолжал молчать, не выказывая признаков страха или удивления.

— О, Юпитер! — воскликнул Попидий. — Хорошо, что он пока еще ребенок, а не взрослый! Будь он мужчиной, возможно, тогда я не получил бы ни единого голоса у народа.

Сулла был личным другом Луция Порция, отца Катона, убитого у озера Фуцино во время боя с восставшими тосканцами. Кажется, молодой Марий имел какое-то отношение к этой смерти. Орозий подтверждает это, тем более сами знаете поговорку: «Нет дыма без огня».

Итак, Сулла, бывший другом их отца, время от времени приглашал к себе этих детей и наслаждался беседой с ними.

«Дом Суллы, — говорит Плутарх, — был настоящим адом — туда ежедневно приводили проскриптов и пытали их».

Это происходило в 80-е годы до нашей эры, и Катону было тогда лет тринадцать-четырнадцать.

Иногда он видел, как из дома выходили полумертвые после пыток люди, но чаще доводилось наблюдать, как выносили отрубленные головы. Откуда-то снизу раздавались стоны. Все это заставляло мальчика анализировать поступки Суллы, который к нему относился столь дружелюбно.

Однажды, не выдержав, он спросил своего наставника:

— Как это может быть, чтобы не нашлось хоть одного человека, который бы попытался его убить?

— Дело в том, что его боятся больше, чем ненавидят, — ответил наставник.

— Дайте мне меч, — заявил Катон. — Я убью его и спасу страну от рабства.

Наставник сохранил эти слова для истории, однако побоялся вручить своему ученику меч.

До двадцати пяти лет Катон ни разу не садился за стол без своего брата, которого безумно любил.

— Кого ты любишь больше всех? — спросили его однажды в детстве.

— Моего брата, — ответил он.

— А после него?

— Моего брата.

— Но, все-таки, после него?

— Брата.

Сколько бы раз ни задавали ему этот вопрос, он всегда отвечал одинаково.

XVII

Катон был невероятно богат. Назначенный жрецом Аполлона, он приобрел собственный дом и перенес туда все имущество, унаследованное от родителей, которое оценивалось в сто двадцать талантов.

Катон был невероятно жаден. Не успев получить это наследство, отмечает Плутарх, он тут же начал жить крайне экономно. После смерти любимого брата ему досталось еще полмиллиона. Скоро мы дойдем до этой смерти и узнаем, что говорил Цезарь о скупости Катона.

Катона мало кто знал, когда ему впервые предоставилась возможность выступить публично. Не для того, чтобы обвинить или защитить какого-нибудь богатого растратчика типа Долабеллы или Верреса, отнюдь нет. Катон старший, столь сильно почитаемый своим правнуком, построил базилику Порция в те времена, когда был еще цензором.

Наверное, мы уже упоминали, что прозвище Порций (Porcius) он получил благодаря огромному количеству свиней, которых выращивал, а второе, Катон, благодаря своей удивительной сообразительности в делах. Если не говорили, то скажем теперь.