|
- Именно, - сказал Тимур Тимурович. - Когда заблокированный патологический материал выходит на поверхность сознания, он преодолевает сильное сопротивление, поэтому часто бывают видения катастроф, всяких столкновений - вот как сейчас. Самый верный признак того, что мы движемся в верном направлении. - А может, это от контузии? - сказал полковник. - От какой контузии? - А я вам разве не говорил, в чем дело? Понимаете ли, когда по Белому дому стреляли, несколько снарядов пролетело насквозь, через окна. Так вот, один попал прямо в квартиру, где в это время… Полковник склонился к Тимуру Тимуровичу и что-то зашептал ему на ухо. - Ну и понятно, - долетали до меня отдельные слова, - все вдребезги… Сначала вместе с трупами засекретили, а потом смотрим - шевелится… Потрясение, конечно, сильнейшее. - Так что ж вы молчали столько времени, батенька? Это ведь всю картину меняет, - укоризненно сказал Тимур Тимурович. - А я тут бьюсь, бьюсь… Он наклонился надо мной, двумя толстыми пальцами оттянул мне веко и заглянул в глаз. - А вы как ? - Даже не знаю, - ответил я. - Это, конечно, не самое интересное видение в моей жизни. Но я… Как бы это сказать… Я нахожу занятной ту сновидческую легкость, с которой на несколько минут получил прописку в реальности этот бред. - Видали? - повернулся Тимур Тимурович к полковнику Смирнову. Тот молча кивнул. - Я, родной мой, интересовался не вашим мнением, а вашим самочувствием, - сказал Тимур Тимурович. - Я чувствую себя хорошо, благодарю вас, - ответил я. - Вот только хочется спать. Это было чистой правдой. - Так поспите. Он повернулся ко мне спиной. - Завтра утром, - сказал он невидимой нянечке, - пожалуйста, сделайте Петру четыре кубика таурепама прямо перед водными процедурами. - Радио можно включить? - спросил тихий голос из угла. Тимур Тимурович щелкнул какой-то кнопкой на стене, взял военного под руку и повел к выходу. Я закрыл глаза и понял, что открыть их опять буду уже не в силах. - Мне кажется порою, что солдаты, - запел грустный мужской голос, - с кровавых не пришедшие полей не в землю нашу полегли когда-то, а превратились в белых журавлей… Как только из репродуктора вылетело последнее слово, в палате раздался шум какой-то суматохи. - Держите Сердюка! - закричал голос над самым моим ухом. - Кто это про журавлей завел? Забыли, что ли? - Ты же сам включить попросил, - ответил другой голос. - Сейчас переключим. Раздался еще один щелчок. - Прошло ли время, - спросил с потолка вкрадчивый голос, - когда российская поп-музыка была синонимом чего-то провинциального? Судите сами. “Воспаление придатков” - редкая для России чисто женская группа. Полный комплект их сценического оборудования весит столько же, сколько танк “Т-90”. Кроме того, в их составе одни лесбиянки, две из которых инфицированы английским стрептококком. |
