— Что случилось? Гипноз слишком силен?

Гвен покачала головой.

— Я разбила чары, милорд. И все же не могу пока привести его к жизни.

Род внимательно взглянул на рыцаря и увидел морщинистое лицо и плешивую голову, с венчиком седых волос. Его серую кожу покрывала пленка пота. Род почувствовал чувство вины. Он опустился на колени рядом с рыцарем.

— Но ему досталось всего 120 вольт! Всего пятнадцать ампер! И я поразил его ими всего на несколько секунд!

Гвен покачала головой.

— Вполне возможно, что причина в падении, милорд. У него остановилось сердце, и я немало потрудилась, чтобы заставить его забиться вновь.

— Сердечный приступ? — Род пригляделся к рыцарю пристальней. — Он среднего возраста, а позволил себе потерять форму, обрюзг. — Он покачал головой, подняв взгляд на Гвен. — Я не мог предположить это. На нем был шлем с опущенным забралом.

— Действительно, ты никак не мог знать, — согласилась она, — конечно, сделанное тобой, чтобы остановить его, могло причинить ему какой-то вред. — Она подняла взгляд, глядя ему в глаза. — Однако, милорд, я сомневаюсь, что сразили его какие-то твои действия. Слишком много миль он проскакал в полной амуниции.

Род медленно кивнул. Тот, кто отправил его во главе отряда с полной боевой выкладкой в его-то возрасте, видел в нем только орудие, а не личность. Кто же?.. Нет, сними вопрос. Конечно, кто ж еще? Альфар.

— Мы его выходим, миледи.

Гвен подняла взгляд и увидела сержанта, вставшего на колени напротив нее.

— Сэр Верин стар, но дорог нам, — объяснил солдат. — Мы не знаем, как с ним такое случилось. Мы выходим его. — Он поднял голову, показав затравленные глаза. — Леди, что делали наши тела, пока спали наши души?

— Ничего такого, в чем сколько-нибудь виноваты вы. — Она мягко улыбнулась, коснувшись его руки. — Не тревожь свое сердце.

К ней, стремглав, подлетел Джефри.

— Мама! Здесь дети! Можно нам поиграть?

Пораженная Гвен подняла взгляд.

— Что за...

— У нас появилось общество, — объяснил Род.

Вскоре родители сидели вокруг спешно разведенного бивачного костра, в то время, как дети играли поблизости. Герцогиню бил озноб, несмотря на полуденное тепло солнца. Гвен принесла одеяло из навьюченного на Векса тюка и закутала ее в него, но бедная леди по-прежнему дрожала от пережитого. Она смотрела на детей, затеявших игру в пятнашки.

— Ах, помоги им бог! Бедные малютки. — В уголке ее глаз навернулись слезы. — Им неведом смысл всего, что случилось.

— Значит вы не сказали им? — мягко спросила Гвен.

Герцогиня покачала головой.

— Они знают лишь то, что видели, но не больше. — Она подняла твердый взгляд на Рода. — И не скажу, пока сама не буду знать.

Род пристально посмотрел на нее в ответ и медленно кивнул.

— Почему бы и нет? Может быть, ваш муж еще жив. И даже здоров.

Герцогиня медленно кивнула, постаралась взять себя в руки. Но не смогла и уронила голову.

Запыхавшиеся дети устроили рядом кучу-малу.

— Ну, расскажите, пожалуйста, — упрашивала Корделия, — вы и вправду видели злого колдуна?

— Нет, — сказал младший.

— Мы ничего не видели, — ответил старший. — Ничего, кроме внутренних покоев замка. Мама загнала нас туда и не позволяла выйти, даже к окну.

— Но вы ведь ехали в карете, — напомнил им Магнус, — неужели никого не видели?

Мальчики покачали головами, а младший пояснил:

— Мы знаем лишь, что мама нам велела следовать за ней во двор замка и посадила в карету.