– Васька – слабак. Спорим, он принял допинг? – с жаром доказывал Макс.

– Какой же нужно допинг, чтобы столько раз подтянуться? – недоверчиво протянул Эдик Веркин.

Последние события подтолкнули его к мысли переделать незавершённый роман из мистического в фантастический триллер «Мертвец энерджайзер».

– Не знаю, я в этом не силён. Говорят, допинг способен увеличить силы человека в десятки раз, – заявил Макс.

Ливнев не подозревал, что вечером его ждёт куда более сильное потрясение. В школе Июлька подчёркнуто избегала его, отчего он однозначно решил, что девчонка влюблена в него по уши. Напросилась целоваться, а теперь смущается. Макс делал вид, что не замечает её странного поведения. Главное – рыжая поможет ему отыграться на Ермолаеве. Пускай они показушничают, что помирились и живут душа в душу, а целоваться вечером она будет не с Васькой.

На площадке Ливнев ходил гоголем. Он вырядился в новый свитер, слегка сбрызнул волосы лаком, чтобы они не растрепались, словом, выглядел безупречным, как майка после «Тайда». Макс наматывал круги в предвкушении своего триумфа. Рыжая не торопилась. Ожидание затягивалось. Он уже пожалел, что растрезвонил всем о споре, и тем только нарвался на подколки и подтрунивание. В конце концов Макс понял, что девчонка его прокатила.

«Пусть не надеется, что сорвалась с крючка, – мстительно подумал он. – Неявка приравнивается к поражению».

И тут она пришла. Ермолаев, словно верный оруженосец, шагал рядом и нёс пародию на коньки, которую смастерил его дед. Макс даже опешил. Значит, рыжая не капитулировала? Ливнев представил, как он целуется с ней на глазах у Васьки, и настроение у него резко, точно петарда, взлетело вверх.

– Привет! Готова показать класс? – спросил Макс и заговорщически подмигнул собравшимся зрителям.

– Как договаривались. Так что готовься к поцелую, – без тени кокетства сказала Июлька.

– Об чём спич! Всегда готов, – широко улыбнулся Макс.

– Ребята, смотрите, чтобы пёс не убежал, – крикнула Июлька.

Кое кто засмеялся. Все понимали, чем закончится этот спор. У девчонки, вчера вставшей на ролики, не было ни единого шанса на победу, но её манера держаться и умение шутить в безвыходном положении вызывали уважение.

Июлька стала прилаживать самодельные ролики.

– Собираешься кататься на этих каракатицах? – скривился Макс и кинул презрительный взгляд в сторону Ермолаева.

– У меня других нет, – развела руками Июлька.

– Сейчас найдём. Ты с самоделками поосторожнее. Тут у нас уже был аттракцион «Умелые ручки». Только у Вась Васича об этом не спрашивай, а то он, как вспомнит, нервным становится, – засмеялся Ливнев.

Он подошёл к Тыковке и предложил:

– Ну что, сникерснём?

Оказалось, что ставки увеличились.

– Шоколадно вафельный торт, – не моргнув глазом, сказала она.

– Ты чего? Тут дел на пятнадцать минут, – возмутился Макс.

– Ага, она на роликах даже стоять не умеет. Ещё колёса собьёт. Как я тогда кататься буду? – заупрямилась Тыковка.

Макс хотел сказать, что с её катанием колёса вообще лишние, но решил не накалять обстановку. Договаривающиеся стороны ударили по рукам. Ливнев взял ролики и галантно поднёс Июльке.

– Прошу.

Июлька натянула ботинки, щёлкнула застёжками и с грацией страуса, больного артритом, вышла на площадку. Сделав пару неуверенных шагов, она попробовала продемонстрировать скольжение и тотчас потеряла равновесие. Звезда ролледрома засеменила в попытке устоять, чудом дотянула до газона, выскочила на траву, но это не спасло её от падения.

– Молоток. На ногах держишься, – покровительственно похвалил её Макс.