Новость о том, что Ливнев трепач и не держит своего слова, облетела школу. Рассказ о вчерашнем представлении на ролледроме обрастал подробностями и становился легендой. На переменках все только и говорили, что о новенькой. Героиня дня при этом ничуть не задавалась. Вместе с тем неизбежно всплывал позор Макса. Даже мелюзга носилась за Ливневым и спрашивала: «Когда будешь с собачкой целоваться?»

В довершение всех несчастий Ермолаев сообщил, что приезжает его мать из Америки. Эта новость окончательно добила Макса. Но сдаваться он не собирался. У него в голове созрел план мести.

Татьяна Ермолаева Джоунз прилетела утренним рейсом. Она позвонила из аэропорта и сообщила, что приедет, как только забросит вещи в гостиницу.

– Зачем же в гостиницу? – удивился Никанор Иванович.

– Извини, папа, я отвыкла от удобств на улице. И потом мы с тобой редко могли ужиться под одной крышей, – сказала она.

Бессонная ночь и долгий перелёт вымотали Татьяну, и всё же ей так не терпелось увидеть сына, что она не стала задерживаться в отеле. Приняв душ и наскоро переодевшись, она примчалась на Вишнёвую, где её ждал сюрприз. Её огорошило присутствие чужих людей.

Дети были в школе, а Августа тактично вышла прогуляться, оставив отца наедине с дочерью.

– Ты не говорил мне, что вы с Васей живёте не одни, – сказала Татьяна.

– Я просто не успел. Августа с внучкой у нас всего несколько дней. Видишь ли, они беженцы, и им негде было поселиться.

– И конечно, нашлась щедрая душа, которая готова устроить из своего дома приют для бомжей, – язвительно сказала Татьяна. – Папа, в твоём возрасте заводить романы несколько странно.

– Это вовсе не роман.

– Кого ты хочешь обмануть? Я же вижу, что ты прямо светишься, когда смотришь на свою пассию. Очнись! Вспомни, сколько тебе лет. У тебя радикулит, давление…

– Теперь уже нет, – возразил Никанор Иванович. – У Августы золотые руки, настоящий целительский дар. Никаких недугов. Я себя чувствую помолодевшим лет на тридцать. Она просто волшебница.

– Знаю я таких волшебниц. В народе это называется: «Седина в бороду…»

– Знаешь, я достаточно взрослый, чтобы моя дочь не указывала, как мне жить. К тому же я тебе ничем не обязан, – холодно сказал Никанор Иванович.

– Только не делай вид, будто по моей вине ты живёшь на пенсию, а я не даю денег на содержание сына. Я тебе деньги посылала. Ты сам отказался.

– Если ты посылаешь нам деньги, то предполагается, что мы сами решаем, куда их потратить.

– Но ты их тратишь не на дело, а на свои дурацкие изобретения. И Васю подбиваешь, чтобы он вырос таким же неудачником, как ты. Я этого не позволю, – сердито заявила Татьяна.

– Может быть, с твоей точки зрения я неудачник, но моими изобретениями пользуются миллионы людей и говорят мне спасибо.

– Ничего они тебе не говорят. Все твои изобретения давно прикарманили другие, запатентовали и теперь получают от этого немалые деньги. А ты прозябаешь в неизвестности на свою пенсию.

– Для того чтобы сказать кому то спасибо, совсем не нужно знать имя человека. Я уверен, что я нужен. Ты считаешь себя успешной женщиной, а я вот что тебе скажу. Все твои деньги, двухэтажный дом и три машины в гараже – это лишь видимость успеха. Единственная удача в твоей жизни – Вася, но ты этого так и не поняла.

Татьяна хотела ответить, но красноречие покинуло её. Она завизжала и ракетой взлетела на стул. Из под стола показалась морда неизвестной рептилии, а потом выползло существо, похожее на динозавра скрещённого с летучей мышью.

– Это ещё что такое?! – вскричала Татьяна.

– Июлькин питомец. Не бойся, он очень ласковый и не кусается, – заверил её Никанор Иванович.