Он глубоко вздохнул, губы его чуть дрогнули. Со спокойным, почти безучастным выражением он сказал:

— Знаешь, Лесли, любовь делает людей слепыми. В другое время, в другом возрасте я мог бы не влюбиться в нее. Но я был молод — мне было двадцать лет, я был стремителен, пылок, упрям и своеволен. Мой отец умер, я был предоставлен сам себе и вел жизнь бессмысленную и хаотичную. Я чего-то искал, искал кого-то, и она оказалась рядом. Я положил к ее ногам все свои чувства — мою любовь, мое счастье, мою печаль. Я делал ее центром своей вселенной.

По лицу Лесли промелькнула тень неудовольствия, потом оно стало серьезным и торжественным. Она не ожидала, что рассказ о Синди причинит ей такую боль.

Грегори продолжал медленно и спокойно:

— У нас с Дэнни никогда не было материальных проблем, однако с детства отец приучил нас к работе. Бизнес отца процветал, и он мог бы нас полностью обеспечить. Но он хотел, чтобы мы научились работать, научились сами зарабатывать деньги. Он учил нас жить самостоятельно.

Грегори смотрел прямо перед собой, глаза его сузились.

— Отец погиб в результате несчастного случая: дерево упало там, где никто не ожидал. Смерть наступила мгновенно. Дэнни было шестнадцать лет, а мне девятнадцать. Внезапно на наши плечи легло управление крупнейшей компанией по заготовке и транспортировке леса, — он улыбнулся. — Кстати, эта компания до сих пор принадлежит нам. Мы просто не смогли продать ее.

Его взгляд посуровел.

— Синди постоянно умоляла меня продать мою часть компании. Ей хотелось путешествовать по Европе, покупать модные платья, драгоценности, автомобили. Она не понимала, что я просто не могу продать свою часть компании. Этому делу отец принес в жертву все, что имел, — даже свою жизнь. Но я старался дать Синди все, что она желает. Мы провели медовый месяц в Европе, купили прекрасный дом, но ей было мало. И через некоторое время после свадьбы у меня будто пелена спала с глаз. Рядом со мной была совсем другая женщина, не та Синди, которую я любил. Но я надеялся, что она изменится, с возрастом она станет умнее, — он медленно покачал головой. — Но этого не произошло.

Его лицо побледнело.

— А потом случилось то, чего никто не ожидал. Она сказала, что ждет ребенка.

Лесли почувствовала толчок в сердце.

Грегори тем временем спокойно продолжал:

— В тот вечер она вернулась от своего врача в бешенстве. Эта новость потрясла ее. Я думаю, она пристрелила бы меня, если бы у нас в доме было ружье. Я никогда еще не видел Синди в таком состоянии. Она с ума сходила от злости, кричала, ругала меня последними словами. Оттолкнув меня, она позвонила своей матери, и тогда мне пришлось выслушивать их обеих. С тех пор я ни разу не дотронулся до нее, она стала мне отвратительна. Но по отношению к будущему ребенку я испытывал теплые чувства. И я сказал ей, что она получит все, что захочет, если отдаст малыша мне. Я всегда хотел, чтобы у нас был ребенок, и я бы действительно дал ей все, что бы она ни попросила, если б она согласилась сохранить ребенка. Но она не отвечала.

Он потер лоб рукой.

— Это случилось в июне. Мне как раз надо было уехать на две недели на лесозаготовки, — у него задрожал подбородок. — Честно говоря, я был рад вырваться из этого ада. Мне хотелось все обдумать, разобраться во всем, привести в порядок свои мысли, составить планы на будущее. Но все это оказалось бессмысленным. Когда я вернулся домой, она встретила меня у порога и объявила, что у нее был выкидыш и что она потеряла ребенка. Плача, она обняла меня и начала говорить, что теперь мы могли бы начать все сначала и что урок пошел ей на пользу, и теперь она никогда не забудет вовремя принять таблетку… — Грегори мельком взглянул на Лесли и продолжал невыразительным тоном.