Изображения заструились быстрее. Я видела, как рождаются и гибнут города, как появляются на свет бессмертные. Я видела, как сталкиваются в сражении боги и демоны. Целые жизни воспоминаний промелькивали в мгновение ока.

Затем меня выдернуло из потока памяти. Моя голова шла кругом, пытаясь осмыслить все, что я только что увидела.

– Ты заглянула в воспоминания Стражей, – сказал мне Зейн.

Название «Стражи» всколыхнуло что то во мне, и я вспомнила Чёрный Город, где впервые пережила воспоминания Стражей в снах и видениях. А потом я вспомнила, кто я. Что я.

Я посмотрела на лодку, пляж и воду.

– Это нереально, – секунду я страдала от колоссальной потери, хотя по факту не утратила ничего. Нельзя потерять рай, которого у тебя не было.

– Нет, – сказал Зейн. – Нереально.

– И на самом деле тебя со мной здесь нет.

– Нет.

– Что все это было? Как я могу видеть воспоминания Стражей? – спросила я у него.

– Стражи получили свои силы от первородных бессмертных, которые обладали сбалансированной светлой и темной магией. Совсем как ты, Леда. По какой то причине, твоя сбалансированная магия позволяет тебе заглядывать в коллективный бассейн воспоминаний светлой и темной магии. Ты сидишь на вершине, Леда, на перекрёстке между светом и тьмой, – добавил Зейн. – Ты можешь помочить ножки в обоих бассейнах и увидеть все магические мазки, которые образуют картину сегодняшнего дня.

– Но как я на это способна?

– Терпение, – он приподнял удочку одной рукой, а другой показал на бадью с рыбой.

– Моё любимое качество, – сухо сказала я.

Зейн усмехнулся.

– Немного практики, и ты им обзаведёшься. Как всегда.

– Это Стражи тебе так сказали?

Я невольно подумала о том, что Соня сказала про Стражей. Она говорила, что они куда опаснее всех остальных, и что Зейн в великой опасности. Но действительно ли я могла доверять демонице? Соня определённо не сделала ничего, чтобы внушить доверие.

– Боги и демоны отделились от первородных бессмертных. И поступив так, они отделили магию. Они сотворили эту черно белую реальность из света и тьмы, – сказал Зейн. – У Стражей есть пророчество о священной спасительнице, которая родится человеком с равной светлой и темной магией. Она будет наращивать свою магию по одной способности за раз, и однажды она нарушит баланс власти.

– И они думают, что это я.

– Да. И Соня тоже. Она хочет контролировать тебя как инструмент изменения, конца бессмертной войны. Она думает, что твоя магия каким то образом поможет ей сбросить богов и приведёт демонов – и её в особенности – к великой власти и господству.

Это сходилось с тем, что сказала Соня. Демоница не очень то скрывала это.

– Стражи интерпретируют пророчество иначе, не так, как Соня, – сказал Зейн. – Они верят, что ты вернёшь баланс магии обратно к середине, к смешанной магии со светлыми и темными корнями. Они полагают, что спасительница – это убийца богов и истребительница демонов.

Вот она я, обзаводящаяся друзьями и в раю, и в аду. Если бы боги и демоны разделяли убеждения Стражей, то высоки шансы, что я уже была бы мертва.

– Что ты думаешь? – спросила я Зейна.

– Одно пророчество, тысяча возможных интерпретацией. Думаю, нам просто нужно подождать и увидеть воочию.

– Терпение, – вздохнула я. Вечно все сводилось к этому.

– Именно.

– Я не хочу быть частью какого то пророчества.

– Потому что ты ненавидишь быть в центре внимания, – поддразнил Зейн с блеском в глазах.

– Я не пытаюсь быть в центре внимания.