— К тому же я твердо знала, что она едет ко мне и что с ней все будет в порядке.
— Вы знали? — спросил Кассен.
Старуха положила руку на хрустальный шар.
— Все это только так, аксессуары. В конце концов, дело в моих сверхчувственных способностях, таких же, какими обладали моя мать и бабка.
— Я это слышал от Моронк. Она гадала мне на картах Таро, но не была уверена в своем даре.
— Дар у нее есть. Нужно только пробудить его, — сказала цыганка и подвинула Кассену колоду карт. — Снимите и подайте мне колоду левой рукой.
Он проделал то, что просила старуха.
— Без таланта в картах мало толку. Вы понимаете?
Кассен словно оцепенел.
— Три карты разъяснят все. — Она открыла первую. На ней была башня. — Он страдал от сил судьбы, — сказала она. — Его жизнь определяли другие.
— И Моронк вытянула эту же карту и сказала примерно то же самое, — заметил он.
Старуха открыла вторую карту. На картинке был изображен молодой человек, вверх ногами болтавшийся на деревянной виселице.
— Повешенный. Тяжелая борьба с собственной тенью. У него две личности — он сам и все же не он. Возврат к целостности юности исключается.
— Да, уже поздно. Слишком поздно, — подтвердил он.
Третья карта изображала знакомую всем смерть с косой, пожинающую страшный урожай.
— О чьей смерти идет речь? — Смех Кассена прозвучал слишком громко. — О моей или кого-то другого?
— Карта означает куда больше, чем намек, который дает картинка. Смерть — это избавитель. В смерти у человека появляется возможность воскресения.
— Прекрасно, но чьего воскресения? — спросил Кассен, наклонившись вперед. Отраженный от хрустального шара свет казался ему неестественно ярким.
Старуха коснулась его мокрого лба.
— Вы больны.
— Ничего, скоро полегчает. Нужно только пойти прилечь. Если вы не против, я посплю немного и уйду, прежде чем проснется Моронк. Это главное. Вы поняли?
— О да. Я очень хорошо вас понимаю.
Он вышел из шатра в темную прохладу ночи. Люди по большей части уже разошлись, и хозяева закрывали свои лавочки и аттракционы. Он поднялся по ступенькам вагончика, улегся на какую-то лавку и уставился в потолок.
Укол морфия сделать лучше сейчас, чем утром. Он встал, взял сумку, долго в ней рылся, пока наконец не нашел ампулу. Наркотик подействовал почти мгновенно, и через несколько минут он заснул.
Проснулся, как всегда, сразу. Голова была совершенно ясной. Из окон лился утренний свет, а старуха уже сидела за столом, курила и смотрела на него. Он зевнул, и боль разом обрушилась на него будто дикий зверь. На какое-то мгновение, перехватило дыхание.
Старуха подвинула чашку:
— Выпейте чаю. Это то, что вам нужно.
Никогда еще чай не казался таким вкусным. Он улыбнулся и дрожащими руками вынул из пачки сигарету.
— Сколько времени?
— Семь.
— Моронк еще спит?
— Да.
— Прекрасно. Тогда я пойду.
— Вы больны, отец Кассен, — сказала цыганка серьезно, — очень больны.
Он мягко улыбнулся.
— У вас сверхчувственные способности, поэтому вы все знаете. — Он глубоко вздохнул. — Ах, да. Еще одно. Роль Моронк в этом деле. У вас есть ручка?
— Конечно.
— Тогда запишите вот этот номер. Попросите мистера Фергюсона, бригадного генерала Фергюсона.
— Он из полиции?
— Вроде того. |