– Спасибо, я не хочу, – сказал я, запоминая имя богатыря Герасимова и лишний раз отмечая лютую нелюбовь его хозяина к спиртному.

– Не хотите, как хотите, хозяин – барин. Вам предстоит пожить барином рядом с Елизаветой Константиновной, уверен, вы блестяще справитесь с ролью, скажем, провинциала, угодившего из грязи в князи. А главное, цель то ваша, смело можно утверждать, – святая. Ваша цель – отвести от больного ребенка удар судьбы, принять этот удар на себя. В настоящее время Елизавета Константиновна хозяйничает в приемной одного крупного должностного лица, помимо остального, курирующего концерн «Якут алмаз», я думаю, шантажисты собираются на этот раз потребовать выкуп за дорогого госпоже Секретарше человека в виде драгоценных камешков. Через Елизавету Константиновну прошло немало бумаг по алмазам, она плотно контактирует с руководством концерна, в курсе некоторых э э э...

– Понимаю, – я кивнул, помог Арсению Игоревичу преодолеть многозначащее «э э э...». Еще бы не понять! Ребенку известно, что двойная мораль во властных структурах была и есть нормой жизни. Двойная мораль, двойная бухгалтерия, двойная жизнь, двойная игра, двойственность свойственна отечеству, к ней все привыкли и воспринимают как данность, временами тоскуя по пресловутой «сильной руке», которая сумеет положить конец двойному существованию.

– Прекрасно, что понимаете. Камешки – черт с ними, не жалко. Наиважнейшая задача – вычислить наводчика. Самостийный Штирлиц жиреет где то на подступах к вершине иерархической государственной пирамиды и сливает восхитительно организованной преступной группировке ценнейшую конфиденциальную информацию. Знал ведь он откуда то, что банкиры не откажут Капустину, отдадут Малевича...

И так далее, и тому подобное. Генерал Арсений Игоревич говорил еще долго о главных и наиглавнейших целях, о моей не сложной, но святой роли, о том да о сем. На самом же деле он пытался увести мои мысли в сторону от заданного мною в начале диалога правильного вопроса. Ну, никак не желал Арсений Игоревич откровенно признать, что мне в предстоящем спектакле предстоит сыграть героическую роль камикадзе. Камешков ему «не жалко», видали? Кто ж в такое поверит? Кто ж поверит, что Арсений Игоревич допустит повторение истории с «Синим рассветом»? Дураку ясно, что я не «приманка», а скорее «наживка». Ежели при передаче фальшивого на этот раз выкупа шантажистов не поймают, то мне, похищенному, капут. А если поймают? Тоже капут. Племяннику Капустина отрезали кусочек пальчика в наказание за нерасторопность чиновника, мне же, в случае если преступники потерпят фиаско, легко успеют перерезать глотку... Или, как я уже отмечал, перережут горло, когда выяснится, что камешки фальшивые... Или вообще расколют сразу, захватив в заложники, и сразу отправят к праотцам... Даже признайся я: мол, извините, господа бандиты, казачок то я засланный, все одно, кирдык... Мда, куда ни кинь, всюду клин, точнее – всюду гроб... Меж тем сейчас, в данную конкретную минуту, я обязан прикидываться, дескать, верю искренне в то, что с честью справлюсь с простейшей функцией приманки и... И что? И взамен на меня посыплются блага. Да, правильно! Дабы выказать собственное наивное простодушие, надо срочно, пока Арсений Игоревич не ушел, спросить о благах, надо поторговаться, точнее, выторговать себе чего либо жизненно важное.