Вернёмся обратно к истории. Для нас «имеет смысл» крупные события вроде эпохи Просвещения, демократии древних Афин, правление династии Тюдор. Но мы знаем, что если посмотрим на все мелкие взаимодействия, они не будут иметь большого смысла на постижимом фоне. Именно поэтому исторические романы могут быть настолько увлекательны, и поэтому роман «Три мушкетёра» не оказал никакого влияния на кардинала Ришелье и других важных личностей во Франции семнадцатого века. Тем не менее, нам действительно нравится выдумки, которые имеют смысл крупных событий и связаны с внутренними мотивами и благородством нескольких людей вроде Д'Артаньяна, с которыми мы можем себя отождествлять. Некоторых заинтересовали продолжения «Десять лет спустя» и «Двадцать лет спустя», когда Дюма понял, что создал неплохую вещь и перевернул практически всё. По крайней мере некоторые из нас обнаружили, что с течением времени благородство Атоса кажется невероятно фальшивым, хороший юмор Портоса кажется скучным, в то время как религиозность Арамиса совсем износилась. Первоначальная идея соответствовала известной нам истории и была насыщена яркими событиями. Но последнее выгодное дельце по большему счёту противоречило тому, как действует известная нам история.

Есть удивительный пример обратного утверждения, который имеет куда больше смысла чем в случае с Дюма. «Машина Времени» Герберта Уэллса, как мы уже сказали, является абсолютной классикой путешествий и показывает нам огромную панораму от доисторического общества до социальных последствий капитализма, который критиковал социалист Уэллс. Затем остывающее солнце, оставшиеся на пляже после Всемирного потопа крабы. чудесно. Но современное продолжение «Корабли времени», написанное Стивеном Бекстером, демонстрирует нам насколько умны могут быть морлоки, и как в самом деле Путешественник может быть увлечён невинной и несколько глупой девочкой из будущего (отголосок керроловской Алисы).

Подобно историческому роману, который помещает всё сексуальное и низменное в богатую палитру истории. Такие литературные опыты добавляют к истории вкуса и цвета, совсем так же, как продемонстрировал Дамасио, мы поступаем с собственным воспоминаниями. Удовольствие, которое нам доставляет такие опыты, показывает как наш человеческий ум воспринимает историю: в общем и целом без оттенков, но в частностях с теми оттенками, которыми мы окрашиваем наши собственные воспоминания. Так что исторический роман это просто романтичная картина небольших интересных любовных линий, чья причинно-следственная связь может повлиять на общую картину, но не делает этого.

Тогда не значит ли это что время лечит любые изменения или что все эти озорные бабочки несут полную ответственность за падение империй?

Здесь вымышленные условности перестают соответствовать реальному миру. С точки зрения волшебников, время Круглого Мира это одномерная последовательность, которую для них доступна в двух измерениях, подобно книге. По повествовательным причинам мы вынуждены изобразить все это именно так, из за того наш мозг находит подходящими все эти тонкие нити причинности исторических историй. В выдуманном контексте у нас не так уж много вариантов. Однако здесь мы хотим поразмыслить о природе причинности и свободе воли в «реальной» вселенной где, как мы уже выяснили в течении всей серии «Науки Плоского Мира», нет рассказия. В этом контексте мы должны понять, что простой образ истории Круглого Мира это обман. Штаны Времени тоже действуют как подходящая история, но в качестве подлинной физики они тоже являются обманом: одно событие не может вытолкнуть вас из одной штанины в другую. А что хуже всего вы не можете знать, что такое событие произошло. Если вам интересно, это всё-таки мир. И он не знает слова «если».

Но ничего не мешает нам при помощи всех этих «а что если.