— Вполне согласен с вами. На это потребуется три года, я подсчитал…

— Постараемся строить быстрее. У нас нет иного выхода. Да поможет нам современная техника! — весело сказал Караджан.

Караджан смотрел на голубую воду, которая, натворив столько бед, текла теперь тихо, спокойно. Огляделся, всматриваясь в хребты Чартака, возвышающиеся в отдаленье, и едва различимые среди покатых холмов кишлаки.

Инамджан напомнил, что в штабе, должно быть, уже собрались люди и ждут его. Караджан повернулся и, сделав Гулгун знак, чтобы не отставала, зашагал в штаб. Но бульдозеристы, экскаваторщики, водители самосвалов ожидали его не в помещении, где было тесно и душно, а в небольшом скверике перед зданием. Приехали и представители райкома партии и облводстроя.

Заведующий отделом райкома представил собравшимся нового начальника строительства. Караджан рассказал немножко о себе, о том, что всем им предстоит сделать тут. После знакомства с коллективом он дал каждому бригадиру конкретное задание. Люди разошлись по местам, и тут же взвыли двигатели автомобилей, зарокотали бульдозеры. С ветвей деревьев взмыли ввысь перепуганные птицы, уже привыкшие к тишине, к ровному звону цикад.

Караджан и Гулгун сели в машину и поехали вдоль Чартаксая, чтобы осмотреть места, подвергшиеся наводнению.

Большая часть кишлака Кораскон, расположенная в низине, лежала в руинах. Лишь на возвышении сохранилось несколько дворов с садами. В тени деревьев стояли палатки, в которых жили люди. Вязкое месиво покрыло улицы. Снося остатки обвалившихся стен, трудились бульдозеры. К расчищенным площадкам подъезжали грузовики и сгружали жженый кирпич. Люди выглядели хмурыми и работали молча.

Прослышав, что в кишлак приехал инженер с женой и осматривает окрестность, к ним поспешил председатель колхоза Юсуфджан-ака, измучивший себя думами о том, что катастрофа может повториться. Он передал одному из джигитов кетмень, который держал на плече, вытер руки о полу халата и поздоровался с инженером, затем с его миловидной женой. Юсуфджан-ака поведал им подробности потопа. Указывая рукой на пустырь, где вместо домов возвышались кучи засохшей глины и лишь кое-где едва держались на столбах-опорах просевшие крыши, он рассказывал, чьи дома там стояли… Но как ни велико было бедствие корасконцев, на улицах, еще покрытых влажным илом, уже с веселым криком и смехом бегали и играли дети. Гулгун улыбнулась, задумчиво глядя на них, и машинально, незаметно для остальных, легонько провела ладонью по своему животу. Да, никакие трагедии, никакие утраты не могут убить в детях жизнерадостность. Детство остается детством. Муж и председатель колхоза, разговаривая, отдалялись, а она все смотрела на резвившихся ребятишек. «Да не увидеть вам больше горя», — подумала она и пустилась догонять беседующих на ходу мужчин.

Приблизившись к ним, она услышала, как один из колхозников, видимо приняв ее мужа за большое областное начальство, решительно говорил ему:

— Нам нужны цемент, кирпич, лес! — перечислял он, загибая на руке пальцы. — Песок и щебень мы как-нибудь добудем сами. А стройматериалы, пожалуйста, присылайте поскорее! Пока не кончилось лето, мы должны успеть построить себе дома. Так ведь, председатель? — неожиданно обратился он к Юсуфджану-ака.

— Конечно, конечно. Только…

— Стройматериалы нужны и вам, и нам. Очень нужны! Сообща и будем их добывать, — сказал смеясь Караджан. — Не пошли бы вы работать на Чартакскую плотину? Мне нужен снабженец — такой, как вы, с хваткой.

— Не-ет, ака, мне и тут дел хватает, — пробурчал колхозник и, поняв, что слегка оплошал, зарделся и пошел прочь.

Юсуфджан-ака пригласил Караджана и Гулгун в свою машину и повез их в поля, показал огромные площади, с которых еще только недавно сошла вода.