5.71 Mirror — 1. зеркало, сущ. [ср. — англ. mirour-ст. — фр. mirour (вар. miroir) — лат. miratorium, ж.р. mirat-, предпол. произв. от лат. mirari, are- смотреть, взглянуть];

2. редк. а. волшебное стекло или хрусталь, ср. — англ. б. стеклышко, которое в прошлом мужчины носили на шляпах, а женщины — на корсаже. Б. ДЖОНСОН.

5.73 Parrot — попугай, сущ., с 1525 г. [возм., нарицательное употребл. фр. Perrot (вар. ил. PIERROT, см.), ум. — ласк, от Pierre, Петр; Литтре дает форму perot как распространенное в простонародье имя. На фр. яз. означает «птица», a pierrot- "домовый воробей"; ср. PARAKEET- длиннохвостый попугай].

6.1 Птичья клетка: трапеция, круглое зеркальце, чашечки для корма, воды и т. п. Попугай Димпна клюет свое отражение в зеркальце. Димпна, Димпна. Дядя Франк: пиджак — ищейковая зелень, лацканы — ежевика; жилетка — бархат, делфтская роза, узор — роза и шипы, золото; рубашка — шелк, сирень (натуральная, дымчатая), свободный ворот; галстук — фиолетовый аконит, булавка — амулетная зелень[44]; брюки — арабская лазурь; носки — незабудка. Туфли всё ещё в гардеробе. Димпна! Димпна!

9.9 Тогда в моем кабинете не было зеркала: то, которое стоит сейчас возле меня, я приказал поставить здесь позже — именно для того, чтобы наблюдать эту метаморфозу. Однако на смену ночи уже шло утро — утро, которое, как ни черно оно было, готовилось вот-вот породить день, — моих домочадцев крепко держал в объятиях непробудный сон, и я, одурманенный торжеством и надеждой, решил отправиться в моем новом облике к себе в спальню. Я прошел по двору, и созвездия, чудилось мне, с удивлением смотрели на первое подобное существо, которое им довелось узреть за все века их бессонных бдений; я прокрался по коридору — чужой в моем собственном доме — и, войдя в спальню, впервые увидел лицо и фигуру Эдварда Хайда.

9.11 Я старался понять слышанное мною, а именно, что воля, свободная в своем решении, является причиной того, что мы творим зло и терпим справедливый суд Твой, — и не в силах был со всей ясностью понять эту причину. Стараясь извлечь из бездны свой разум, я погружался в нее опять; часто старался — и погружался опять и опять. Меня поднимало к свету Твоему то, что я также знал, что у меня есть воля, как знал, что я живу. Когда я чего-нибудь хотел или не хотел, то я твердо знал, что не кто-то другой, а именно я хочу или не хочу (Бл. Августин «Исповедь», III, 5).

67. ПЧЕЛИНАЯ ЗЕЛЕНЬ

Осененные дикой догадкой, мы с Метерлинком уставились друг на друга. Каждая книга состояла из нескольких сотен страниц. Хотя мы лишь просмотрели их по диагонали, от нас не укрылось, что расположение статей не всегда соответствует хронологии. Содержание одних отрывков было знакомым, других нет. Если это журналы наблюдений, то в них явно были пробелы.

Что скажешь? спросил я Метерлинка.

Сегодня ночью, медленно начал Метерлинк, мне приснился чемоданчик дяди Франка. Но только когда в Синей Книге мы наткнулись на статью, где он упомянут, я вспомнил про этот сон. Чемоданчик закрывался на стальной замок, большой, массивный и очень искусно сработанный. Подобного рода хитрые висячие замки можно увидеть порой в музеях (да-да, и на двери на лестницу гентской звонницы висел именно такой же). Ключа у меня не оказалось, и я задумался, как же мне открыть его, как вдруг из замочной скважины раздался голос дяди Франка. Тут до меня дошло, что это нечто вроде усилителя, соединенного с записывающим устройством, помещенным в чемоданчике; это был, на самом деле, старинный фонограф — однажды дядя Франк показал мне, как собрать действующую модель подобного устройства из картонной воронки, мембраны из пергаментной или жиростойкой бумаги, щетинки от половой щетки и цилиндра, покрытого тонким слоем свечного воска (он особо указывал, что это должен быть пчелиный воск, поскольку он наиболее чувствителен к колебаниям).