Он положил ее на одеяло и лег рядом. Полы ее халата распахнулись, и Дезмонд увидел, что под ним ничего нет — только манящее женское тело.

— Тебе не кажется, что на тебе слишком много одежды? — спросила она.

Дезмонд привстал и начал снимать с себя одежду, бросая ее на пол. Реджина наблюдала за его движениями, лежа на кровати в распахнутом халате, и чувствовала, как нарастает ее желание. Он снова лег рядом с ней, и теперь ничто не мешало соприкосновению их жаждущих обнаженных тел.

— А у меня для тебя есть сюрприз. — Ее легкий смех еще больше разжигал в нем страсть.

— Я люблю сюрпризы.

— Тогда закрой глаза.

Подчинившись, он лег на спину и услышал, как она выдвинула ящик тумбочки и что-то достала оттуда.

— Не подглядывай!

Для убедительности он закрыл глаза согнутой в локте рукой.

— Ты готов? — спросила она своим хрипловатым голосом.

— Разве ты не видишь?

В следующий момент он чуть не вскочил с кровати, почувствовав легкое щекочущее прикосновение к бедру.

— Что это?

— Догадайся, — сказала она, проводя чем-то удивительно мягким и едва ощутимым вверх по бедру.

— Перышко?

— Не угадал!

Теперь эта сладостная пытка переместилась на низ живота. Не в силах больше терпеть эту муку Дезмонд открыл глаза и увидел в руках Реджины шиньон, тот самый хвост, при виде которого у него разыгрывалась фантазия.

— Я вспомнила, как тебе нравились мои длинные волосы, и решила, что тебе будет приятно, если сбудется заветная мечта многих мужчин.

— Что ты имеешь в виду?

— Чтобы у женщины были длинные волосы, в которые можно было бы уткнуться лицом, запустить руки и вообще нежиться… — Глаза Реджины выражали саму невинность при всей эротичности обстановки. — Скажи, чего ты сейчас хочешь?

Дезмонд вспомнил, что однажды, при их первой близости, задавал ей такой же вопрос, и теперь был благодарен за то, что она тоже спросила об этом.

— Я хочу всю тебя.

Некоторое время спустя, приняв вместе душ, они удобно устроились в кровати и пили ликер «Бейлиз» со сладкими орешками. Негромко играла мелодичная музыка. Спальня была освещена неярким светом ночников. Реджина положила голову на плечо Дезмонда, и им овладело чувство умиротворения, которое всегда от него ускользало.

— Я вот думаю… — сказала она.

— Я знаю. Мне слышно, как поскрипывают шестеренки.

Она засмеялась.

— Нет, я серьезно. Ты говорил, что Джеймс не поручил тебе руководить газетой в чрезвычайной ситуации, и это задело тебя.

Заведенный Реджиной разговор вернул Дезмонда к реальности, напомнив ему, при каких обстоятельствах и почему он пришел к ней в этот вечер.

— И что же?

— Мне кажется, что ты напрасно принимаешь все это так близко к сердцу. Ты же не знаешь, почему он принял такое решение. А поговорить с ним ты не имел возможности. Его состояние не позволяло сделать это. До тех пор, пока ты не поговоришь с Джеймсом, ты не успокоишься. И еще. Тебе, наверное, стоило бы все спокойно обсудить с Эстер, а не ссориться с ней. Я заметила, что ты реагируешь на нее, как бык на красную тряпку.

Дезмонд нервно засмеялся, хотя разговор шел о серьезных и важных для него делах.

— Ты, безусловно, права. Но я уже пытался отрегулировать некоторые вопросы с Эстер, и все напрасно: она поступает по-своему. И сегодня я пошел туда, чтобы уладить… — Он тряхнул головой. — Только это было не вовремя.