– Значит, будем мы, Райан, Эллен и ее сын.

– Пятеро?

– Ага. Думаю, тебе понравится сын Эллен. Мы недавно ужинали вместе, ты тогда гостила у отца. Он очень милый. Копия отца, а я должна заметить, Пол всегда был симпатичным. Он баран, конечно, но симпатичный. – Мама поджимает губы. – Очень консервативный. Вырос в Ментоне, недалеко от лагеря. Превратился в итоге в республиканца, такого, как в «Фокс Ньюс» показывают обычно. Печально.

– Он ездил с вами в лагерь?

– О нет, он был городским мальчиком, и, конечно, это тоже влияло. Эллен думала, я так к нему отношусь именно потому, что он из города, но она ошибалась. Нет нет. Мне не нравилось, как он с ней разговаривал. Вечно свысока. Сейчас вся эта история кажется такой дурацкой. Можешь представить, будто теряешь лучшего друга из за такого вот идиота? Я так благодарна фейсбуку , без него мы с Эллен не смогли бы снова связаться спустя столько лет. Я даже не узнала бы, что она вернулась в Джорджию.

«Я так благодарна фейсбуку». Слова, которые не услышишь от человека младше сорока лет.

– …Как будто совсем недавно. Даже удивительно. Есть что то такое в старой дружбе. И ее сын, Мэттью, просто чудесный.

Каждая клеточка моего тела замирает.

– Мэттью?

Слышали писк? Это я вдруг заговорила на октаву выше.

Мама, конечно, ничего не заметила.

– Такой душка. Рассказывал какую то историю про…

Глубокий вдох.

– Его зовут Мэтт Олсон?

– Да, верно. Я забыла, что он в двенадцатом классе. И вы с Райаном могли видеть его в школе. Он…

– К нам придет Мэтт Олсон? – Я так вцепилась в спинку стула, что костяшки побелели. – Сегодня?

– Сейчас, – выдыхает мама, бросая быстрый взгляд на духовку. – Ой. Ладно. Все плохо.

– Я помогу. Прости. Дай мне секунду. – Чат с Андерсоном у меня уже открыт.

«КОД КРАСНЫЙ КОД КРАСНЫЙ Помнишь мамину подругу Эллен? ОНА МАМА МЭТТА

И ОН БУДЕТ У НАС В ГОСТЯХ

МЭТТ С ПЛАКАТА

ПРИДЕТ

СЕГОДНЯ»

– Кейт! Можешь поставить на стол воду? И найти брата?

Я откладываю телефон.

– Со льдом или без?

Кто то звонит во входную дверь.

– Вот черт, – говорит мама. И направляется прямо к двери: в фартуке, лицо перепачкано мукой. К тому моменту, как я выбегаю в прихожую, она уже обнимается со стоящей на пороге Эллен.

Эллен, кстати, просто копия мамы. Они даже выглядят одинаково: темноволосые, с большими карими глазами и таким же невероятно подвижным выразительным лицом. Завидев меня, она вскрикивает:

– Это Кейт? Надо же. Милая, ты выглядишь точно так же, как на фотографиях.

– Э… Ну. Спасибо?

– Только посмотрите на эти чудесные щеки. Боже, Мэгги. Твоя девочка такая милая. А это мой сын, Мэттью. Мэттью, Кейт учится в одиннадцатом…

– Мы встречались. – Мэтт улыбается. – Привет, Кейт.

Его голос. Произносит мое имя.

Наши мамы, дом, суфле, все вокруг просто ис па ря ет ся.

От умиления я растекаюсь лужицей на полу.

Сцена двенадцатая

Из всего разнообразия рецептов мама останавливается на мини суфле и куриных палочках в панировке, но добавляет к ним тарелку овощей и замороженную пиццу. Потрясающе некошерный для шаббата ужин. Кухня напоминает зону бедствия – за исключением вылизанного до блеска пола. И сегодня редкий случай, когда «вылизанный» – это метафора, а не прямое описание процесса, произведенного языком Камиллы. Гостеприимство семейства Гарфилд нынче вечером на высоте.