Изменить размер шрифта - +

— Он мертв. Простите меня, Поль.

Да, извиняться было за что. Убить человека, которого другой поклялся прикончить своими руками… Но я постарался прийти в себя и понял, что она извиняется совсем по другой причине. Она не знала, что мы преследовали мнимую цель. Она думала, что испортила все дело тем, что отправила Кроха туда, где тот не заговорит уже никогда.

С опозданием вспомнилось, что я был агентом секретной службы, а не ангелом мести. И существовал еще один человек, которого предстояло обнаружить, — мерзкий седой старикашка. Я ничуть не ближе к цели, чем раньше. А может, все-таки нет? Я взглянул на Оливию.

— Какого черта вам здесь надо? — спросил я.

— Да вы не очень-то благодарны! — возмутилась она. Не дождавшись ответа, она продолжила: — Я не могла позволить прикончить вас. Это самоубийство — идти на встречу с вооруженным и обученным человеком со шприцем наперевес. Это безумие! Я заставила Джека Брейтвейта привезти меня сюда, — сказала она с подавленным смешком. — Я направила на него ваше оружие и заставила везти, прямо как в кино. К черту Эмиля Тауссига! Мне плевать, если даже его вообще не найдут!

— Не ругайтесь, док, — сказал я. Чуть погодя я спросил: — Каковы потери?

— У вас в ноге застряла пуля 22 калибра. Ее придется потом извлечь. Я только уняла на время кровь.

— Вот свинство, только в прошлом году из нее вынули осколок. Каждый раз достается все той же ноге. А что с головой?

— Возможно, легкое сотрясение мозга, — она протянула ладонь и показала сплющенную пулю. — Именно от нее вам и досталось. Не думала, что они так будут стукаться и отлетать. Мне показалось, что я убила вас.

— Где Джек Брейтвейт? — спросил я.

Сил сесть и оглядеться у меня все еще не хватало.

— Я здесь, сэр.

Он появился в моем поле зрения и не один — с маленькой медсестрой-блондинкой под руку. Она по-прежнему была в униформе, с нелепо торжественной прической, но уже не выглядела столь свеженькой и сияющей, как на веранде «Фламинго». Вдосталь насмотрелась она с тех пор насилия и смерти.

— Вы, кажется, не поняли моих инструкций, мистер Брейтвейт, — сказал я. — Это не та дама, за жизнь которой вы отвечаете, не считаясь со своей собственной.

— Сэр, она была вооружена.

— Ну и что? Она стреляла в вас? Вы что-то не похожи на истекающего кровью. А какого черта здесь делаете вы? — спросил я Дотти Дарден.

— Почему вы меня спрашиваете об этом? — возмутилась она. — Можно подумать, я имела выбор! Я буду весьма признательна, если мне объяснят, что все это значит, когда у кого-нибудь найдется время! — ярость придавала ей смелости. Она оттолкнула Брейтвейта: — Кончайте лапать меня… паршивый Ромео! Пользуетесь моей квартирой и притворяетесь… Уберите руки!

— Я не могла оставить ее у телефона, Поль, — сказала Оливия. — Не думаю, что вы заинтересованы во вмешательстве полиции. Пришлось заставить ее идти с нами.

— Я не помню, чтобы просил о чьем-либо вмешательстве до 12 часов 33 минут.

Выражение ее лица изменилось.

Я сказал устало:

— Да ладно, не будем об этом, док.

Она все еще смотрела на меня с укоризной. Видимо, я не отвечал ее представлениям о человеке, чью жизнь спасли в последний момент. Что ж, может быть, я и не справился бы с Крохом. Кто теперь может знать это? Спорить здесь не о чем.

— И не беспокойтесь, Крох оказался не тем, кого мы искали. А где же ваш прирученный котенок, док? Где Аполлон от медицины? У меня есть к нему вопрос, как только он оправится после своих мучений, или может даже чуть пораньше.

Быстрый переход