Изменить размер шрифта - +

Джонс снова принялся изучать свою сигару.

– Не вижу причин для отказа, джентльмены… Говорю это вам как лицо незаинтересованное.

– Да, Делос, это можно, – согласился Диксон. – Только продавать не будем, мы все дадим вам в долг. Значит, если вам удастся сорвать банк. Компания сохранит свой интерес. Есть возражения?

Возражений не было. Решение внесли в протокол как стратегию Компании, и собрание было закрыто.

Харриман чуть задержался, чтобы посекретничать с Энтенсой и назначить ему встречу. Гастон Джонс, разговаривавший в дверях с Диксоном, помахал компаньону Харримана Стронгу.

– Джордж, можно личный вопрос?

– Давайте. Только ответа не гарантирую.

– Я всегда считал вас человеком здравомыслящим. Скажите, почему вы поддерживаете Харримана? Он же не в своем уме!

Ответил Стронг не совсем уверенно:

– Я бы должен вас одернуть, он ведь – мой друг… Однако не могу. И все же, черт побери, всякий раз, как у Делоса появлялась дикая идея, она вскоре становилась реальностью! Я терпеть не могу поддерживать его: это заставляет меня нервничать… Но его предчувствиям научился доверять – больше, чем чьим-либо точнейшим финансовым отчетам.

Джонс поднял бровь:

– У него что, дар Мидаса?

– Можно сказать, да.

– Что ж, не будем забывать, чем Мидас кончил. До свидания, джентльмены.

Харриман наконец отпустил Энтенсу, и Стронг присоединился к нему. Диксон проводил их задумчивым взглядом.

 

Дом Харримана построен был еще в те времена, когда всякий, кто мог, старался поселиться где-нибудь на периферии, да вдобавок – закопаться поглубже в землю. Поэтому над поверхностью виден был лишь коттедж-купол с мощным слоем брони под облицовкой, вокруг которого раскинулся искуснейше спланированный парк. Под землю же дом уходил на несколько этажей и защищен был вполне надежно – разве что бомба упадет прямо на крышу. В случае чего дом мог обеспечить жильцов и воздухом в течение целой тысячи часов. Когда настали «смутные времена», хозяева были вынуждены снести обычную ограду вокруг парка и выстроить взамен новую – с виду точно такую же, однако способную остановить даже танковую атаку.

Ворота тоже не давали поводов для тревоги: новое оборудование охраняло их куда надежнее хорошо вышколенных сторожевых псов.

Вдобавок «крепость» Харримана была снабжена почти всеми мыслимыми удобствами. Дорого, конечно, но тут Харриман не жался – Шарлотте дом очень нравился и являлся предметом постоянных ее забот и попечения. В самом начале их супружеской жизни она безропотно сносила все неудобства тесной квартирки над бакалейным магазином; если теперь ей нравится играть с домом «в замок», что на это можно возразить?

Но сейчас Харриман, считай, с нуля начинал новое дело. Несколько тысяч, ежемесячно уходящих на содержание и налоги, могли ощутимо повлиять на ход событий и направить их либо к госпоже Удаче, либо – к судебному исполнителю. Вечером, после ужина, Харриман решился поговорить с супругой. Как только подали кофе и портвейн, он обратился к Шарлотте:

– Дорогая! А почему б тебе не поехать во Флориду? Отдохнешь пару месяцев…

– Во Флориду?! – Жена изумленно уставилась на него. – Делос, ты с ума сошел! Флорида в это время года невыносима!

– Или в Швейцарию… Да выбирай сама местечко по вкусу и устрой себе настоящий отдых!

– Ох, Делос. Ты снова что-то затеял.

Хариман подавил вздох. «Что-то затеять» для любого мужа было непростительным, даже названия не имеющим грехом. «Что-то затеявший» муж немедля подвергался беспощадному осуждению и суровому наказанию. Он на минуту представил себе, что стряслось бы, если б мужчины всегда и во всем обязаны были подчиняться женщинам – их логике и принципам – точь-в-точь сопливые школяры под присмотром строгого учителя…

– Возможно.

Быстрый переход