– Как поживает Джордж Гершвин?

– Перестань, тебе ведь наплевать на нее.

– Ну, не совсем.

– Ведь ты не едешь из‑за траппера?

Адамберг улыбнулся:

– В фургоне только четыре кровати. А нас пятеро.

– Да, один лишний.

– Вот именно.

Солиман, насупившись, плюхнулся на кровать.

– Ты делаешь вид, будто хочешь держаться подальше. Но я‑то знаю, это только для отвода глаз, – укоризненно заметил он. – Едва траппер исчезнет из виду, как ты тут же займешь его место. Я знаю, что ты затеял. Я уже давно все понял.

Адамберг не ответил.

– И я спрашиваю себя: разве это честно? – продолжал Солиман, сделав над собой усилие и подняв глаза к потолку. – И еще я себя спрашиваю: разве это правильно?

– Правильно по отношению к чему, Соль?

Солиман на секунду задумался.

– Правильно ли это по отношению к правилам, – наконец твердо произнес он.

– А мне казалось, тебе плевать на правила.

– Вообще‑то это верно, – признался Солиман, немного растерявшись.

– И в чем же тогда дело?

– Все равно. Ты стреляешь трапперу в спину.

– Но мы с ним всегда лицом к лицу. И потом, он не тихоня какой‑нибудь.

Солиман недовольно тряхнул головой.

– Ты роешь обводной канал, забираешь себе всю воду из реки и тайком пробираешься в постель к Камилле, занимая место траппера. Это же обман.

– Все совсем наоборот, Соль. Все любовники Камиллы, – а мы ведь с тобой с самого начала говорили о Камилле, и только о ней, не так ли? – так вот, все любовники Камиллы черпали из моей реки, а все мои подруги всегда берут воду из реки Камиллы. У истока – только она и я. Ниже по течению народу куда больше, иногда даже слишком много. Оттого‑то вода в устье всегда мутнее, чем в верховье.

– Вот оно что, – пробормотал Солиман в полном замешательстве.

– Я хотел тебе объяснить попроще, – сказал Адамберг.

– Так что, получается, сейчас ты пытаешься вернуться к истоку? – помедлив, спросил Солиман.

Адамберг кивнул.

– Значит, если бы я преодолел эти чертовы последние метры и заполучил бы ее, то тоже оказался бы в низовьях вашей дурацкой гидрологической системы? – продолжал юноша.

– Да, примерно так, – подтвердил Адамберг.

– А Камилла это понимает или это только твои фантазии?

– Она это знает.

– А траппер? Он тоже в курсе?

– Думаю, он пытается разобраться.

– Тем не менее сегодня вечером тебя ждет Полуночник. Он и так уже совсем измучился со своей ногой на тазике. Он тебя ждет. Честно говоря, он строго‑настрого мне приказал тебя привезти.

– Ладно, это другое дело, – согласился Адамберг. – Ты на чем приехал?

– На мопеде. Тебе нужно только держаться за меня левой рукой.

Адамберг аккуратно свернул в трубочку документы, засунул их в карман пиджака.

– Ты что, все это с собой берешь? – ужаснулся Солиман.

– Иногда идеи проникают ко мне в голову через кожу. Хочу все иметь при себе.

– Ты на что‑то еще надеешься?

Адамберг состроил недовольную гримасу и с трудом надел пиджак, изрядно потяжелевший от бумаг.

– У тебя уже есть идея? – не отставал Солиман.

– Где‑то в подсознании.

– То есть?

– То есть я еще не могу ее сформулировать. Она пока на границе поля зрения.

– Не очень‑то удобно.