Итак, древесный дом. Прямые вопросы могут насторожить старика. Что у него на уме — неизвестно. Когда речь идет о деньгах, многие люди совершают непредсказуемое. Значит, сикомор, приникший к скале… Это уже кое-что.

Вряд ли туда ведет тропинка. В одиночку Том Девидж не мог ее проложить, да и не каждый день он ходил к тайнику.

— Я постоянно думаю, — начал Нун, — о том, как в той пещере мог жить какой-то испанец. Тем более неподалеку бродили индейцы…

Он выуживал ключ — любой ключ.

— А кто его трогал? — сказал старик. — Никто его не трогал.

— Но он жил как в тюрьме, — продолжал Нун. — Даже не мог следить за индейцами. Обзора же оттуда нет.

Старик проворчал:

— Это точно. Там трехсотлетние сосны. Стоят стеной. Ничего не видно.

— Ну, а мисс, которая мной интересовалась? Может, она уже там со своим конвоем? Не хотелось бы встретиться с ней.

— Нет, если только они не сделали круг. Я-то их отправил в каньоны. Они ищут там. Не знаю, правда, что именно.

— В таком случае, — с облегчением сказал Нун, — мы с Фэн, пожалуй, проедем туда. Но, на случай каких-то сюрпризов, может быть, не по старому следу. Как вы думаете, старина?

— Поезжайте вокруг загона, — посоветовал старик. — Том Девидж, кстати, когда беспокоился, не следят ли за ним, ездил мимо сарая и вкруговую.

— Спасибо. Мы вернемся. А если кто будет нами интересоваться, вы никого не видели.

Они сели на лошадей.

— Я выспрашивал наугад, — заметил Рабл на ходу. — Не имею ни малейшего представления, как мы туда доберемся.

Еле заметная тропа спустилась к ручью, огибавшему основание укрытого зеленью утеса. Лошади пошли по мелкой воде. Мили через полторы ручей отошел от скал. Тут стеной стояли древние сосны. Стволы их бронзовели на фоне неба. Проход между ними и скалами был неудобен для лошадей. Нун натянул повод. Но не спешился, а предоставил лошади возможность идти, как она хочет. Она пошла медленно, с остановками, выбирая места, куда ставить копыто. Лошадь Фэн двигалась за ней след в след.

Справа от выступа скалы, скрытого соснами, открылась площадка, где очевидно когда-то привязывали лошадей. Тут был сухой навоз и отпечатки копыт.

А впереди распростер могучие ветви, упиравшиеся в скалу, гигантский сикомор.

Рабл Нун спешился, прошел вперед и прислонился к дереву. Фэн повторяла его движения. Вокруг было очень тихо. И в тишине из тесно стоящих сосен к сикомору, как привидение, выехал всадник. Нун также бесшумно выхватил револьвер.

Это был Мигель Лебо.

— Мигель?!

— Они едут, амиго. Куча народу. Утром они посовещались у карты, где это место отмечено крестиком, и один сказал: «Вот куда они направились». А другой: «Значит, это там». И все вскочили на лошадей. Это была карта окрестностей ранчо. Хенекер ее знает, и он сказал мне, как ехать старой тропой напрямую. Они скоро будут здесь, амиго.

Рабл Нун обернулся.

— Слушайте меня, Фэн… Поднимайтесь и обыщите дом. Кстати, посмотрите, нет ли из него второго выхода. А ты, Мигель, укройся в этих камнях. Ствол сикомора загораживал вход в пещеру и на лестницу, позволяющую туда подниматься с земли. Нун встал на каменистый выступ и передал Фэн мешок с припасами.

Спрыгнув обратно, он присел на корточки рядом с Мигелем. Тот сдвинул сомбреро на затылок.

— Что и кто там на ранчо? — спросил его Нун.

— Сначала там не было никого и ничего, — ответил Мигель.