Чья-то рука легко затрясла его за левое плечо, и он услышал другой голос — более мягкий и далекий.

— Пол? Пол? С тобой все в порядке?

Пол оглянулся и увидел над собой Бриджит Конрой, глядевшую на него с обеспокоенным выражением лица. Это тоже было нечто новенькое.

А потом давление костлявых рук усилилось, и он закричал.

Задыхающийся Пол вздрогнул и проснулся, немедленно увидев над собой участливое лицо Бриджит.

Флуоресцентный свет и запах антисептика. Накрахмаленные простыни, слишком туго натянутые и стеснявшие тело. Он понял, где находится. В больнице. Пол опустил голову на подушку, слушая в ушах стук собственного сердца. Теперь, когда ответ на вопрос «Где?» получен, за ним последовали вопросы «Кто?», «Когда?» и в особенности «Почему?». Пол несколько раз глубоко вдохнул.

— Как себя чувствуешь? — спросила Бриджит.

Придя в себя, Пол вдруг вспомнил, какое чувство должен испытывать к Бриджит, а именно — чувство негодования.

— Супер. Спасибо, что спросила, — ответил он.

— Я очень извиняюсь… — произнесла она.

— За что? За то, что меня чуть не зарезали? Да ладно, не бери в голову. У меня все равно не было других планов на вечер. К тому же мне дали кучу бесплатных наркотиков, так что я еще и в плюсе.

Она попыталась заговорить, но он не закончил. Пол прокручивал этот разговор в голове несколько раз, так что ему было что сказать. Включив внутренний суфлер с заготовленными репликами, он решительно продолжил:

— А может… ты хочешь извиниться, что пришлось брать дополнительные анализы, чтобы узнать, не содержала ли кровь, которой кашляли мне в лицо, какую-нибудь заразу? Или за то, что теперь я стал подозреваемым в убийстве? — голос Пола стал повышаться вместе с растущим внутри негодованием. — За что именно ты собралась просить прощения?

— Ну… за это все… — голос Бриджит дрогнул, глаза стали наполняться слезами.

— Не смей! — перебил он, укоризненно вытянув палец.

— Что?

— Даже не думай об этом, черт тебя дери!

— О чем?

В голосе Бриджит послышалась легкая нотка раздражения. Она прижала костяшки пальцев к уголку глаза.

— Ты поняла, — ответил Пол. — Не вздумай плакать! Я имею полное право на злость. Не смей его меня лишать!

Бриджит покивала в знак согласия.

— И не поддакивай. И не изображай понимание. Из-за тебя я мог умереть! Так что стой, где стоишь, не плачь и терпи трепку языком, которую ты, черт возьми, заслужила!

Он никогда в жизни не произносил ничего подобного. И теперь, когда нелепая фраза сорвалась с губ Пола, маленький внутренний редактор, сидевший в глубине его мозга, оторвался от газеты и усмехнулся. Откуда, черт возьми, это взялось?

Бриджит, вытиравшая слезу уголком салфетки с левого глаза, приподняла правую бровь, словно в легком удивлении от странного выбора слов. Почему-то он разозлился еще больше.

— И не смей… НЕ СМЕЙ смеяться над моими словами!

Бриджит энергично помотала головой, стараясь подавить непрошеную нервную улыбку.

— Прекрати! Прекрати немедленно!

Теперь голос Пола стал почти умоляющим. Он чувствовал, что разговор все дальше и дальше отклоняется от намеченного им курса.

С губ Бриджит сорвался смешок. Она зажала рот левой рукой и приподняла правую в извиняющемся жесте.

— Не будь такой инфантильной!

Бриджит закивала, зажмурив глаза. Из уголков ее глаз потекли слезы совсем другого рода.

Глубоко вдохнув через нос, Бриджит убрала руку ото рта.