|
Портерфилд отодвинул стул, и М. быстро направился к двери, отвечая на случайные приветствия озабоченным кивком или поднятием руки. Было два часа. Старый черный «Фантом Роллс» повез его легко и быстро в северном направлении мимо Баркли сквер, по Оксфорд стрит и Уигмор стрит, в Риджентс Парк. М. не смотрел в окно машины. Он сидел, не шевелясь, на заднем сиденье – котелок ровно по центру головы – и смотрел сквозь затылок водителя, не замечая ничего вокруг, погруженный в свои мысли. В сотый раз с тех пор, как уехал из штаб квартиры сегодня утром, он уверял себя, что принял правильное решение. Если есть шанс привести Бонда в порядок – а М. был уверен, что этот сэр Джеймс Молони – невропатолог высшего класса и сможет добиться успеха, – было бы просто смешно вновь использовать 007 при выполнении стандартных заданий, которые он всегда выполнял, работая в отделе 00. Прошлое можно простить, но нельзя его забывать – ведь только время лечит. Что подумают сотрудники штаб квартиры, увидев, что Бонд как ни в чем не бывало расхаживает по коридорам? А как сам он будет себя чувствовать каждый раз, когда окажется с этим агентом лицом к лицу в своем кабинете? Нет – это бред. Но тот же Джеймс Бонд, коли поставить перед ним конкретную боевую задачу, – М. любил лаконичный язык военных, – мог бы сделать очень много, мог бы стать хорошим тараном. Стена, которую он должен был сокрушить, давно мешала продвижению, стояла на пути – ее необходимо было разрушить. Ведь Бонд и сам только что обвинял М. в том, что тот использует его как слепое оружие. Естественно, каждый офицер Секретной службы – тайное оружие, с помощью которого решаются те или иные задачи. На сей раз, дабы сокрушить стену, необходимо было решиться на убийство, других вариантов не было. Ну а Джеймс Бонд не числился бы агентом с двумя нулями перед личным номером, если бы не обладал соответствующими талантами, если бы не показал себя в деле настоящим профессионалом. Итак, решено! Во искупление того, что произошло сегодня утром, дабы замолить грехи, Бонд должен доказать, что он не растерял своего былого боевого пыла, что помнит, как убивать. И в случае успеха – он опять на коне, все будет, как прежде. Ну а коли потерпит поражение, что ж – славная смерть и последние почести. Выиграет Бонд или проиграет, так или иначе он решит целый ряд вопросов, поможет делу. М. больше не сомневался, решение было бесповоротным. Он вышел из машины, поднялся в лифте на восьмой этаж, пошел по коридору, пахнущему черт те каким дезинфицирующим средством, причем этот запах усиливался по мере того, как он приближался к своему кабинету. Вместо того чтобы своим ключом открыть отдельную входную дверь в конце коридора, М. повернул направо, прошел через комнату, где сидела мисс Манипенни. Она была на рабочем месте, печатала на машинке очередные материалы. Увидев М., поднялась из за стола. – Чем это так ужасно пахнет, мисс Манипенни? – Я не знаю, как это называется, сэр. Начальник отдела безопасности привел целый взвод химической защиты. Он утверждает, что в кабинет уже можно заходить, однако следует держать пока окна открытыми. Поэтому я включила отопление. Начальник штаба еще не вернулся с обеда, но он просил меня передать вам, что по вашим указаниям уже ведется работа. Сэр Джеймс на операции, освободится после четырех, он будет ждать вашего звонка. И вот досье, которое вы просили, сэр. М. взял коричневую папку, в правом верхнем углу которой была красная звездочка и гриф «совершенно секретно». – А что с 007? Он пришел в себя? Мисс Манипенни и глазом не моргнула. |
