— Эта? — спросила девушка.

— Эта.

— Что говорить?

Я достал номер телефона Болла, и мы пошли к будке. Дав ей номер и монету, я рассказал, что она должна говорить по телефону, какие могут быть ответы, что, возможно, еще надо будет спросить и когда повесить трубку.

— Говори тоном выше, — сказал я ей.

Она все прорепетировала, как артистка.

— Все?

— Да. Подожди. Мне надо идти с тобой, чтобы слышать, что он говорит. Никаких грязных дел, обещаю.

Она испытующе взглянула на меня и кивнула.

— Хорошо. Пошли.

Мы вошли в телефонную будку. Она набрала номер и держала трубку так, чтобы и она могла говорить, и я мог слышать.

Она звонила три раза подряд, пока не дозвонилась до Винса. Голос Винса в трубке сказал:

— Да?

— Винс, — сказала она. — Это Патриция.

— Ну, — буркнул он, — что тебе надо?

— Мне надо поговорить с тобой. Приезжай ко мне.

— Не могу. Я набираю колонку. Освобожусь только через час.

— Приезжай сейчас, — сказала блондинка. — Я услышала кое-какие новости и нервничаю.

Блондинка повесила трубку.

— Жаль, — сказала она. — Забыла сказать: «Захвати бутылку».

Я протянул ей пятьдесят долларов.

— Не надо, — сказала она.

— Ты их заработала.

— Спасибо. Я пойду, ладно?

Я вынул два доллара на такси, а остальные отдал ей.

— Мне надо остаться здесь. Если хочешь, подожди у меня в машине.

Она зашла в будку вызвать такси, а я развернул машину так, чтобы ее не было заметно со стороны Лаурел Каньон, и в то же время, чтобы я ясно видел единственный выход Винса Болла с холма.

Девушка вернулась и села в машину с книгой в руке.

— Для чего тебе нужен этот парень? — спросила она.

— Для отличной шутки.

— О-о… — протянула она и спросила: — Что означает слово «неотвратимый»?

— Не знаю.

Хотел бы ответить, но не знал. Я чувствовал в этом слове что-то таинственное, но как это объяснить, не знал. Подъехало такси. Она отдала мне фонарь.

— Спасибо. Нужно будет — ты знаешь, где меня найти.

— Ты будешь первой.

Приложив кончики пальцев к губам, она повернулась и пошла к такси. Она выглядела великолепно в обтягивающем тело трико. Ее бедра, намекая на что-то неприличное, раздвигались у крестовидной арки. Я попытался придумать причину вернуть ее, чтобы еще раз посмотреть на ее походку, но водитель такси ждал. Она села в такси и исчезла, навсегда исчезла из моей жизни.

Я решил, что на статью Боллу понадобится немало времени. Холод глубоко проник в мои кости. Я негромко включил радио и слушал разные короткие передачи, прогуливаясь каждые пять минут вокруг машины, чтобы не застывала кровь и не закрывались глаза. Последний раз я проверил часы по радио.

Было три часа. Машины проезжали по Лаурел Каньон почти через каждые пятнадцать минут.

В три часа двадцать минут «шеви» Винса наконец нырнула в Каньон и свернула в направлении к Сансет. Я следовал за ним с выключенными фарами. Потом включил, так как машина сзади обогнала меня и разделила нас. «Шеви» повернула на Сансет возле аптеки Шваба. Я тоже повернул за угол. Болл подкатил к будке на остановке. Я видел, как он доставал деньги и большой пакет, и решил, что он отсылает свою статью в редакцию.

Недалеко от аптеки Шваба находилось круглосуточное кафе. Винс вошел в него и сидел за чашкой кофе десять минут.