— Понесем по очереди, — сказал он тоном, не допускавшим возражений. — Сейчас они будут там. Вызовут проводника с собакой и…

Шли быстро и отмахали немало, когда позади послышался рокот мотора. Догонял пустой «виллис». За рулем — паренек в военной форме. Сливинский замахал обеими руками и чуть не бросился под колеса. Водитель затормозил:

— Куда?

— В Борислав.

— Нет, я через пять километров сверну направо.

Пан Модест пообещал:

— Три сотни…

— Не могу.

— Подбрось тогда до развилки.

— Садитесь.

Каленчук влез на заднее сиденье, а Сливинский сел рядом с водителем. Попытался умаслить:

— А может, подбросишь? Не пожалею четырех сотен. Срочно надо…

Водитель покачал головой:

— Никак не могу.

Позади остались последние домики окраины, выехали на разбитую пыльную дорогу. Начинался молодой лесок. На повороте Каленчук оглянулся: на шоссе никого, впереди тоже. Похлопал водителя по плечу:

— Остановись на минутку…

Тот подрулил к кювету, и тогда Каленчук ударил его рукояткой вальтера по голове. Парень повалился к рулю, и Каленчук ударил его еще раз. Брызнула кровь, Сливинский брезгливо вытер капли с плаща.

— Зачем же? — поморщился. — Он и так уже готов…

Тело оттащили в кусты, а Каленчук сел за руль. Давно не водил машину, думал — отвык. Но «виллис» слушался прекрасно, и он увеличил скорость.

— Сейчас чекисты перекроют все дороги, — сказал таким тоном, будто сам работал в госбезопасности, — и начнут обыски в окружающих селах. Нам терять нечего. Заедем за ребятами и будем прорываться. Придется пробиваться через Дрогобыч.

— Из Дрогобыча на Самборское шоссе, — определил пан Модест. — Но ведь там же КП…

— Примем бой!

Сливинский зябко передернул плечами и ничего не ответил. Уже въехали в село. На «виллис» никто, кроме мальчишек, не обратил внимания — военные машины тут ходили часто. Юхим сразу же за околицей направился к речке, остановился в лозняке и огородами пробрался к усадьбе Демчуков — не хотел, чтобы какое–нибудь подозрение пало на сестру. С ней даже не попрощался — Марта ушла в сельпо, — сунул Юрку пачку денег и побежал за Стецкивом и Дудинцом, не оглядываясь и не слушая, что кричал вслед Демчук.

На Дрогобыч выехали грунтовой дорогой — славная машина «виллис», прошла везде, а ведь пришлось в нескольких местах переваливать через канавы, ехать напрямик через поле. Оружие спрятали под сиденье и в город на покрытой пылью машине въехали обыкновенными пассажирами.

Перед КП начиналась ровная мостовая, Каленчук нажал на акселератор и выскочил напрямую со скоростью восемьдесят километров. У КП стоял грузовик, двое автоинспекторов разговаривали с шофером, у будки сидел солдат с автоматом. Один из автоинспекторов махнул им издали рукой, приказывая остановиться, но Каленчук не сбавил скорости. На КП сразу все поняли: солдат поднял автомат, а инспекторы, как по команде, схватились за пистолеты. Стецкив, сидевший спереди, резанул по солдату не целясь, просто дал длинную очередь. Солдат упал на бок, выронив автомат.

— По мотоциклу бей, по мотоциклу! — бешено заорал Каленчук, увидев у стенки будки машину инспекторов.

По мотоциклу застрочил Дудинец. Стецкив, повернувшись направо, вел огонь по автоинспекторам.