Черепашка приготовился, и когда крылатое чудовище было совсем близко, резко совершил прыжок вниз. Летающий ящер врезался в склон в то место, где только что был Мик, оттолкнулся когтистыми жёсткими лапами, как-то обиженно каркнул и улетел, чтобы сделать очередной заход.

Однако этот отчаянный прыжок не прошёл даром для черепашки. Верёвка соскользнула с камня, и Мик полетел вниз спиной, видя перед собой небо, верёвку с петлёй на конце и разворачивающегося ящера.

Мик успел вспомнить, что видел подобное чудовище в фильмах, которые всё время крутил Дон, когда увлекался Голливудом. Этот вымерший хищник назывался птеродактилем. Его уже не могло быть на свете...

Больше Мик ничего не успел сообразить, потому что врезался спиной в выступ на склоне. Собственно именно сюда он и стремился попасть, но не так быстро. Верёвка, свиваясь кольцами, упала на черепашку сверху. Птеродактиль снова пикировал на Мика... К счастью, на спине у черепашки природой был предусмотрен прочный панцирь. Так что падение привело только к тому, что под тяжёлым Миком раскрошилось несколько камней величиной с его голову. (Свою голову Мик втянул поглубже в плечи, и она не пострадала).

Черепашка вскочил на ноги и повернулся лицом к врагу. Птеродактиль стремительно приближался, заходя в пике. В последний момент Мик бросился плашмя на камни и вжался в них, рассчитывая, что лапы хищника не смогут уцепиться за гладкий панцирь.

Так оно и вышло, но неуклюжая рептилия, промахнувшись, сильно задела Мика крылом и смахнула его с выступа, как козявку.

Мир завертелся колесом. Черепашка кубарем покатился вниз, сшибая по дороге камни. Оставалось только покрепче съёжиться и слушать, как гулко стукаются прочные пластины его панциря о валуны.

Совершив тридцать четыре оборота вокруг своей оси, Мик достиг долины. Если брать в целом, то его спуск по склону занял не пятнадцать, а всего-навсего три с половиной минуты.

Мик встряхнул головой. Она гудела, как колокол. Руки-ноги были целы, однако зевать было некогда: птицеящер мог напасть и здесь. Черепашка вскочил на ноги и побежал к рощице, которая росла неподалеку.

С той стороны, правда, доносились какие-то гулкие звуки: бум-бум-бум, будто сваю вколачивают. «Вот и хорошо, — подумал Мик, — может быть, там люди с ружьями. Лучше бы — с зенитной артиллерией. Из ружья этого крокодила вряд ли возьмёшь».

К ужасу Мика, эти звуки издавали не люди, забивающие сваю. Из рощицы прямо ему навстречу выбежало ещё более страшное чудовище. Оно напоминало холм на мощных лапах. По гребню «холма» шли треугольные костяные пластины, а заканчивался он страшной рогатой мордой размером с телефонную будку. 

Мик обнаружил, что бежит совсем в другую сторону. За спиной слышались пыхтенье и тяжёлый топот гигантских ног.

Впереди был лесок, поднимающийся по склону.  «Пересижу там до вечера, — думал Мик на бегу. — Поужинаю спокойно. Правда, кажется, котомка моя с бутербродами потерялась, но мне и без них будет хорошо. Лишь бы не появились большие доисторические чудовища!»

Мик оглянулся. Рогатый «холм» не отставал. «Ничего, в лесу должен застрять», — надеялся Мик.

Черепашка, как ураган, влетел в чащу леса, вырвав с корнем пару кустов на опушке. Он быстро забрался в самую чащу и сел на землю. «Бум-бум» стихло. Видно, монстр остался на опушке. Мик перевёл дух и замер, прижавшись к дереву. В лесу было спокойно и безопасно, никого крупнее и опаснее белочки. Ветер шумел в кронах, раскачивая деревья, но внизу у земли воздух был неподвижен... 

«Стоп, — сказал себе Мик. — Почему это вверху деревья качает, как метелки, а внизу так тихо? И треск стоит от ветра подозрительный...»

Вскоре недоумение Мика развеялось. Два густых дерева впереди раздвинулись, пропуская трехэтажную фигуру, и над Миком склонилась, с интересом его рассматривая, голова с такой широкой распахнутой пастью, что черепашка мог бы свободно поместиться там во весь рост.