Несмотря на такое пристальное внимание к своей персоне, никаких проблем с появлением на улице у меня не было. Разумеется, люди меня узнавали, однако они редко пытались вступить в прямой контакт. Может, боялись, что стоит им приблизиться, как я превращусь в одного из описанных мной монстров. Те же, кто все же решался заговорить, как правило, просто просили автограф. Одна женщина рассказала мне, что, прочтя «Внутренних демонов», совсем лишилась сна, другая, обливающаяся потом беременная особа, — что вынуждена была прервать чтение до тех пор, пока благополучно не разрешится от бремени.

Создавалось впечатление, что у каждого есть свое собственное мнение по поводу моей последней книги вне зависимости от того, прочел он ее или нет. Тем не менее многие все же роман купили и прочли.

Лина была исключением.

По прошествии месяца это стало меня слегка раздражать. Разумеется, пока я таскался по всем этим интервью и приемам, она занималась детьми, однако при этом, на мой взгляд, жена могла бы выказывать чуть больше интереса к моей работе. Я попенял ей на это, однако минул еще целый месяц, прежде чем она решилась.

Лучше бы я никогда даже не заикался о том, чтобы она взялась за «Внутренних демонов».

Она начала читать роман, когда я был в Германии. В поездке меня сопровождал Финн. Нам нужно было встретиться с немецким переводчиком книги, а также уладить кое-какие дела в связи с заключением контракта с берлинским издательством. В первый день вечером я позвонил из отеля домой, Лина как раз приступила к чтению. Она заметила, что книга чересчур кровавая. Мы немного поговорили о девочках, я рассказал ей о директоре немецкого издательства, который оказался фанатом виски и пытался наглядно продемонстрировать нам это за обедом. На следующий день трубку никто не взял, а в третий вечер сработал автоответчик.

Я был скорее удивлен, нежели обеспокоен. Видимо, оставшись одна с детьми, Лина решила на эти дни перебраться к отцу, подумал я.

Когда я наконец вернулся, изрядно измученный тремя днями бесед на литературные темы и обильными возлияниями виски, дома не оказалось никого. На кухонном столике лежал экземпляр «Внутренних демонов».

Из него торчала записка.

Все кончено.

Сомневаюсь, что впредь смогу позволить тебе общаться с дочками.

Лина.

Я перечитал эту записку, вероятно, раз сто, причем никак не мог отделаться от чувства, что сейчас все закончится и они вернутся. Немецкий издатель подарил мне бутылку тридцатисемилетнего «Хайленд парк» для употребления по особому поводу, однако в тот вечер она была откупорена, и, когда я проснулся на следующее утро, в ней едва ли оставалась четверть содержимого. Я не стал сразу же звонить Лине, хотя и подозревал, что она у своего отца на Амагере. Догадывался, что это бесполезно. Прежде чем связаться с ней, мне нужно было самому собраться с мыслями, выработать стратегию поведения. Но поскольку в течение ночи я так и не сумел составить подходящего плана, то утром, выпив чашку крепчайшего кофе, набрал номер отца Лины.

Я ожидал, что Лина откажется брать трубку и говорить со мной, однако спустя минуту она подошла к телефону.