|
Что он представлял угрозу для Белграда или Москвы, по крайней мере, постоянно раздражал их, и они постарались его убрать. Так? – Да. – Белград или Москва? Карла подумала. – Не знаю. Конечно, есть люди, которые ведут секретную работу для русских по всей Югославии, но в Черногории их больше, потому что она граничит с Албанией, а Албанией управляют русские марионетки. – Такие, как Венгрией, Румынией и Болгарией. – Да, но вы знаете границу между Черногорией и Албанией. Вы знаете эти горы. – Знаю. Или знал. – На лице Вулфа отразились чувства, вызванные воспоминаниями. – Мне было девять лет, когда я впервые поднялся на Черную гору. – Он пожал плечами. – В общем, Белград или Москва, ты думаешь. У них был агент в Нью Йорке или его прислали, чтобы разделаться с Марко. Так? – Конечно. – Не конечно, если это только предположение. Ты можешь подтвердить его? У тебя есть факты? – Факт тот, что они его ненавидели и что он представлял для них опасность. Вулф покачал головой. – Не это. Что нибудь конкретное – имя, поступок, какие то слова. – Нет. – Очень хорошо. Я принимаю твое предположение как заслуживающее внимания. Сколько человек в самом Нью Йорке и в окрестностях было связано с Марко? За исключением тех, кто давал деньги? – Ну, всего около двухсот. – Я имею в виду тесно связанных. Кому он доверял. Она подумала: – Четыре или пять. Шесть со мной. – Назови мне их имена, адреса и номера телефонов. Арчи, запиши. Я достал блокнот, ручку и приготовился, но зря. Карла сидела, уставившись на Вулфа своими темными черногорскими глазами, задрав подбородок и сжав губы. – Ну, – потребовал он. – Я не верю вам, – сказала она. Конечно, ему бы хотелось попросить меня выставить ее, и должен сказать, я бы его не осудил, но она не была многообещающим клиентом с чековой книжкой. У нее было или могло быть что то, чего ему не хватало для оплаты личного долга. Поэтому он просто заорал: – Тогда какого черта ты явилась сюда? Они свирепо уставились друг на друга. Это зрелище уж точно не заставит меня поспешить с женитьбой и завести дочь, особенно приемную. Карла нарушила эту идиллическую картину. – Я пришла потому, что должна что то делать. Я знаю, если пойду в полицию, они захотят, чтобы я все рассказала о нас. Ну, вот вы спрашивали о продаже оружия. – Она взмахнула рукой. – Но Марко был вашим хорошим другом, вы – знаменитый сыщик, ловите убийц, да и к тому же у меня все еще есть бумага, подтверждающая, что я ваша дочь. Поэтому я и пришла к вам, не задумываясь. А теперь я в растерянности… Вы отказались дать деньги на борьбу; когда я говорю о свободе и гнете, вы строите гримасы; да, в вас течет кровь черногорца, вы принадлежите к потомкам тех, кто пятьсот лет боролся с дикими турками, но подумайте о тех, кто сейчас живет в горах и лижет кровавые ноги тирана. Я не могу прочесть, что у нас на сердце… Откуда я знаю, кому вы служите? Откуда я знаю, что вы тоже не получаете приказы из Белграда или Москвы? – Не знаешь, – тупо сказал Вулф. Она уставилась на него. – Ты не глупая, – заверил он ее. – Напротив, ты была бы глупой, приняв на веру мою неподкупность, так как ты мало обо мне знаешь. А из того, что ты знаешь, вполне допустимо, что я подлец. Чтобы проверить твое предположение относительно смерти Марко, мне нужны от тебя некоторые факты, но что за факты? Имена, адреса, даты: то, что уже известно врагу. |
