|
Стирлинг на миг задумался. – Я понимаю, куда вы клоните. – Теперь вы меня презираете? – поинтересовался Лестат с чарующей искренностью. – Вовсе нет, – поспешил ответить Стирлинг. – Наоборот, считаю вас на редкость обаятель-ным. Да вы и сами это знаете. Так в чем же будет заключаться сделка? Чего вы от меня ждете? Что, по-вашему, я должен предпринять? – Во-первых, возвращайтесь к своим старшинам и скажите им, что эта Декларация вражды должна быть официально отменена. Лично мне нет до нее никакого дела, но для остальных это важно. А кроме того, если вы дадите слово чести ограничиться в будущем лишь наблюдением за нами, то, уверен, не станете досаждать нам, что для меня очень много значит. Ненавижу, когда мне досаждают. Меня это злит, и я становлюсь небезопасным. – Очень хорошо. – Вторая просьба проистекает из первой и служит ключевым моментом сделки. Оставьте этого юношу в покое и ни в коем случае не упоминайте о нем в своем отчете. Разумеется, вы можете сообщить, что на вас напал неизвестный вампир. Сами знаете, как и что следует напи-сать, чтобы выглядело правдоподобно и не слишком отступало от истины, которую, как вам ка-жется, вы здесь узнали. Предвижу вашу неизбежную заинтересованность всеми этими события-ми. Но сохранение анонимности этого юноши должно стать для вас делом чести... И еще одно. Стирлинг слушал, не перебивая. – Вам известно его имя, – продолжал Лестат, – вы знаете, где он живет, знаете его семью. Все это стало мне ясно еще до того, как я остановил его неумелое нападение. Теперь вы знаете, что он, как говорится, один из нас. И вы должны не просто избегать упоминания о нем в отчетах, но раз и навсегда оставить его в покое. Стирлинг с минуту смотрел на Лестата, потом кивнул. – Посмейте только приблизиться к нему хоть на шаг, посмейте ополчиться против него – и, Бог свидетель, я сотру вас с лица земли, – заявил тот. – Уничтожу всех до единого. Останутся только пустые библиотеки и набитые доверху архивами подземелья. Начну с Обители в Луизиа-не, а потом очередь дойдет и до других, во всех уголках мира. Это не составит мне никакого труда. Я буду расправляться с каждым в отдельности. Даже если наши древние встанут на вашу защиту, это случится не сразу, так что я успею достаточно вам навредить. Меня попеременно охватывали то страх, то изумление. – Понятно, – обрел наконец дар речи Стирлинг. – Вы хотите его защитить. Слава богу! Я, разумеется, рад. – Мне бы хотелось, чтобы вы меня поняли правильно. – Лестат в очередной раз бросил на меня взгляд. – Он еще молод и невинен, и мне решать – жить ему или нет. Мне показалось, что Стирлинг тихо охнул. Что до меня, то я вновь испытал огромное облегчение, которое тут же сменилось присту-пом вполне оправданного страха. Лестат махнул рукой в сторону двери. – Нужно ли добавлять, что вы должны немедленно покинуть мой дом и больше никогда не переступать его порог без приглашения? Стирлинг тут же поднялся, а следом и я. Встретившись с ним взглядом, я еще более отчет-ливо, чем прежде, осознал, что сегодня ночью чуть было не лишил этого человека жизни, и от стыда едва не провалился сквозь землю. – До свидания, друг, – с трудом выговорил я, стараясь совладать с голосом, потом неловко потянулся к руке своего бывшего наставника и крепко ее пожал. Лицо его смягчилось. – Квинн, – негромко произнес он. – Мой храбрый Квинн. – И повернулся к Лестату: – Прощайте, Лестат де Лионкур. Наверное, мало сказать, что я в глубоком долгу перед вами. – Мало, но я всю жизнь окружен неблагодарными, – с хитрой улыбкой откликнулся Лес-тат. – Ступайте, мистер Оливер. К счастью, всего в паре кварталов отсюда вас поджидает лиму-зин. |
