|
Представьте только! Квинн принес оттуда несколько камей и требу-ет, чтобы мы их сохранили. Лично я слишком суеверна и никогда бы не решилась достать камеи из сундуков. Тетушка украдкой бросила на меня многозначительный взгляд. Наряды Ревекки! Меня би-ла неутихающая дрожь. Тетушка Куин вздохнула, потупилась, но потом вновь подняла на меня глаза и прошептала: – Прости меня, Квинн, что я так разболталась. Тем более вспомнила о Ревекке. Я не хотела расстраивать тебя старыми байками. Наверное, нам следовало бы окончательно с ней расстаться. Почему бы нам не устроить костер из ее одежек, Квинн? Тебе не кажется, что в этой комнате достаточно прохладно, тем более при работающем кондиционере, чтобы разжечь огонь в ками-не? Она первая посмеялась над своей идеей, едва успев высказать ее вслух. – Тебя расстраивает этот разговор, Квинн? – тихо поинтересовался Лестат. – Тетушка Куин, – заявил я, – что бы ты ни сказала, меня это не расстроит, не беспокойся. Я сам все время толкую о призраках и духах. Так стану ли расстраиваться, если кто-то говорит о вполне реальной, живой Ревекке, такой жестокой по отношению ко всем окружающим? Или вспоминает тетю Камиллу и ее уничтоженные стихи. Скорее всего, мой друг даже не подозрева-ет, насколько хорошо я узнал Ревекку. Но если он захочет, я готов поведать еще пару историй, только позже. Лестат кивнул, пробормотав что-то в знак согласия, а потом четко произнес: – Буду рад послушать. – Видимо, человек, способный видеть призраков, отчего-то испытывает непреодолимую потребность говорить об этом, – заметила тетушка Куин. – Мне это понятно. Внутри меня вдруг словно открылся какой-то клапан. – Тетушка Куин, я ни с кем столько не говорил о призраках и духах, как с тобой, если не считать Стирлинга Оливера, – спокойно заметил я. – Я говорю о своем старом друге из Талама-ски, потому что он тоже в курсе. И каково бы ни было твое суждение обо мне, ты всегда относи-лась ко мне с нежностью и уважением, и я ценю это всем сердцем... – А как же иначе? – быстро и решительно откликнулась она. – Но неужели ты в самом деле веришь тому, что я рассказал тебе о призраке Ревекки? – спросил я. – Даже сейчас я не могу с уверенностью утверждать, что все было именно так. Люди находят миллион причин не верить нашим историям о привидениях. И у каждого свое собствен-ное отношение к призракам. Признаюсь, я никогда не был полностью уверен, какова твоя точка зрения по этому вопросу. Сейчас, когда ты в настроении, самое время спросить об этом прямо. Я чувствовал, что раскраснелся, да и голос слегка дрожал. Мне самому это не нравилось. Но пусть лучше гнев призраков и его последствия отвлекут меня от воспоминаний о Стирлинге Оливере в моих руках и об окровавленной невесте на кровати. Ошибки, ошибки! – Какова моя точка зрения? – со вздохом повторила тетушка, переводя взгляд с Лестата на меня и обратно. – Твой друг решит, что попал в сумасшедший дом, если мы сейчас же не пре-кратим обсуждать это. Только прошу тебя, Квинн, скажи, что ты не вернулся в Таламаску. Ничто не огорчит меня так, как известие о твоем возвращении туда. Я буду сожалеть о вечере, когда поведала вам старые предания, если они вновь приведут тебя в ряды агентов ордена. – Нет, тетушка Куин, – ответил я, понимая, что уже достиг предела, за которым уже не смогу сохранить многие тайны, если этот опасный и болезненный разговор продолжится, и по-пытался вновь вызвать в душе радость, оттого что мы собрались здесь все вместе, но перед мыс-ленным взором неустанно проплывали ужасающие образы. Я притих, стараясь сжать сердце в кулак. – Не ходи на это болото, Квинн, – вдруг попросила тетушка, словно давно хотела это ска-зать. – Не ходи на проклятый остров Сладкого Дьявола. Я знаю, тебя тянет на приключения. |
