Конечно, Федор Леонидович был не совсем тем человеком, кому можно было бы безоговорочно доверить ребенка. Но старик очень даже справлялся. Во-первых, он никогда не опаздывал, приходя к Веронике ровно к семи утра, чтобы она сходила на молочную кухню и за продуктами. Как часы являлся погулять с малышкой. И постепенно Федор Леонидович расширил свои обязанности. Он постоянно подсовывал Веронике какие-то продукты, рассказывая, что ему дают их в заказе, а есть он их не может. Давал деньги, ругаясь при этом:

– Что значит «не надо»? Ишь, моду взяли! Ты не о себе думай, а о Вике! Вот ведь непутевая мамаша ей досталась! Что ты там купишь на свои декретные? А ей, между прочим, здоровая мать нужна. У малышки никого кроме тебя нет! Не думала, что с ней станется, если с тобой что случится? Так что бери колбасу без разговоров!

Таким образом они прожили ровно год, за который Вероника поняла, что ближе человека, чем Федор Леонидович, у нее нет.

– Если бы не вы… – как-то сказала она ему.

– Значит, нашелся бы еще кто-нибудь. Мир не без добрых людей, – ответил Федор Леонидович. – На самом деле, Вероника, это ты с Викусей скрасили мою жизнь. Я же превратился в злобного одинокого старикашку! А сейчас моя жизнь полна заботами о вас. Надеюсь, что и ты меня не бросишь, если случиться что?

– А помните лица сотрудниц отдела опеки? – вдруг засмеялась Вероника.

– Таких красоток трудно забыть. Тем более что они похожи как две капли воды. Приволоклись по доносу у матери единственную радость отнять… Тьфу! – рассердился старик.

– Да! А вы тогда на свои сбережения купили кроватку, комбинезончик и всё, что нужно ребенку! Я навела идеальный порядок, и мы оба наши холодильника объединили в один.

– Это твоя подружка-змея подколодная тебе пакость устроила. Я тут решил квартиру свою кооперативную завещать… Вике. Ты как на это смотришь? А что, родни у меня нет. Вы и есть мои родственники! – вдруг предложил Федор Леонидович.

– Давайте не будем об этом. Я даже думать об этом не хочу! Вы будете долго-долго жить! – ответила Вероника.

– Всё равно пропадет… Я уже решил! У тебя будет потом девица с приданым! Квартира будет! А в этой ты свою личную жизнь наладишь!

– Да какая там личная жизнь! – махнула рукой Вероника.

– Опять началось! – всплеснул руками старик. – Пока так будешь отмахиваться, так эта самая жизнь и будет обходить тебя стороной!

– Я сейчас думаю только о Вике…

– Это понятно, но когда она подрастет, ты должна подумать и о себе. Ты, кстати, очень красивая женщина! От меня этот комплимент слышала только жена.

– Я ценю, – улыбнулась Вероника, – но вы же знаете, что про меня говорят? Мать-одиночка. То, что я шлюха, то, что я нагуляла от женатого, то что я – гулящая. Я знаю, как вы затыкаете рот местным бабулькам-сплетницам. Один раз чуть не подрались! Мне все равно, пусть сплетничают, главное, чтобы потом Вику не обижали. Будут дразнить безотцовщиной, нагулянной…

– Мне очень жаль, что я не доживу до того времени, чтобы защитить Вику от нападок в школе! Я бы набил наглые морды всем, кто бы посмел обидеть! – сказал Федор Леонидович. – Поэтому ты и должна подумать о Вике и найти себе мужчину, а ей отца и защитника.

– Мужчины или предлагают мне непристойности, раз я гулящая, или шарахаются от меня, как от чумы.