В тот момент я поняла, что иметь много денег так же плохо, как вообще не иметь. Я надеялась, что, став женой Филиппа, не уподоблюсь Анжеле и Генри, отягощенных своим богатством. Кроме того, все заботы и расходы, связанные с подготовкой приданого, были страшной нелепостью. Я видела, что для Филиппа не имеет значения, во что я одета. Он хотел получить жену, и если бы женщина, на которой он собрался жениться, была бы одета в рубище, для него это не сыграло бы никакой роли. Наличие жены способствовало его продвижению по службе, и именно это волновало его в первую очередь.

В течение последующего часа я молча стояла перед зеркалом и примеряла одно платье за другим. Когда примерка наконец закончилась, я попросила Анжелу:

— Давай выпьем чаю. Я умираю от жажды.

— Хорошо, — ответила она. — Но я договорилась, что в шесть к тебе придет парикмахер. Естественно, за это придется заплатить особо — услуги на дому стоят вдвое дороже, — но я же знала, что у тебя не будет времени самой сходить в салон.

— Прости меня, — еще раз проговорила я.

Мы сели в машину и поехали домой. Когда мы остановились возле парадного, к нам навстречу заспешил лакей, и меня удивило, почему он ждал нашего возвращения, стоя на лестнице. Причину этого я выяснила чуть позже, когда мы с Анжелой вошли в холл и к нам направился дворецкий.

— Боюсь, у меня плохие известия, миледи. Позвонили из школы и сообщили, что мастер Джеральд заболел и его на “скорой помощи” отправили в Лондон. Они хотели поговорить с вами, но я не знал, где вы, и тогда я перезвонил господину Уотсону в палату общин.

— Мастер Джеральд заболел! — вскричала Анжела. — А они сказали, в чем дело?

— Кажется, это мастоидит, миледи.

Анжела ахнула. Она рванулась в курительную и принялась набирать номер коммутатора.

— Господин Уотсон вернулся? — спросила она дворецкого, который последовал за ней и остановился в дверях.

— Нет, миледи, — ответил он. — Как я понял, господин Уотсон собирался приехать сразу же после того, как переговорит с директором школы.

Анжела в трубку продиктовала номер и взглянула на часы.

— Почему Генри не возвращается? — обратилась она ко мне.

— Наверное, он скоро приедет, — попыталась я успокоить ее.

Через несколько секунд Анжелу соединили с директором школы. Я увидела, что она побелела как полотно. Я взяла в руки газету, но строчки плясали перед глазами. А Анжела все повторяла: “Да… да… понимаю… да”.

Наконец она положила трубку и посмотрела на меня.

— Ему нужно срочно делать операцию, — сказала она. — О Лин, какой ужас!

Я обняла ее за плечи.

— Родная моя! Я очень сочувствую тебе.

— Он такой слабенький. Из двоих он был самым слабым. — Она вскочила и опять посмотрела на часы. — Почему Генри не возвращается?

Тут в холле послышался шум. Дверь распахнулась, и в комнате появился Дуглас.

— Привет, — весело сказал он.

Я обратила внимание, что Анжела впервые недовольна его приходом.

— А я думала, это Генри, — раздраженно проговорила она.

— В чем дело? — спросил Дуглас.

— Джеральд заболел, — кратко объяснила Анжела. — Его везут в Лондон.

— Сочувствую, — сказал Дуглас. — Могу ли я чем-нибудь помочь?

— Нет, естественно, — отрезала Анжела. — Не говори глупостей.

Она так резко говорила с ним, что мне стало жалко его.