|
– И что же? В результате, работая в государственной системе, строитель получает на руки, допустим, семь рублей из десяти. А шабашник? Армию он не содержит, милицию – тоже, больницы, школы… В больницу же ходит, как и мы, детей своих учит бесплатно! Заметь, на мои и твои деньги! Выходит, что десятка, которую он получает у частника, остается целехонькой. Да плюс еще те рубли, которые он должен был отдать врачу и учителям своих детей. То есть он получил все тринадцать целковых за тот же труд, который потратил бы на государство.
– Ты хочешь сказать, эти три рубля он украл из общественного фонда? – проявил знание предмета Глеб. – Скажем – воспользовался, – пoпрaвил Аркадий. – А я хочу сказать насчет этого общественного фонда потребления. Видишь ли, старик, по моему глубокому убеждению, тут у нас перегиб. Так сказать, забегание вперед. За счет общественных фондов выплаты и льготы населению выросли с тысяча девятьсот сорокового года почти в двадцать раз. С двадцати четырех рублей до четырехсот семидесяти пяти на душу населения. Вникни! – Это же хорошо, – сказал Глеб. – Сам рост – да, – кивнул Буримович. – Но вот как происходит распределение? И потом, нужно ли продолжать этот курс? Не забывай, что основной принцип социализма – каждому по труду. Однако принцип этот, увы, соблюдается далеко не всегда. Например, построили дом, как сейчас говорят, с улучшенной планировкой. Очередь в исполкоме подошла для академика и шофера. Оба получили одинаковые квартиры. Справедливо? – Демократия… – Погоди! – остановил собеседника жестом Буримович. – Общественная значимость, вклад обоих разве равен? – Нет, – согласился Глеб. – Вот именно! Принцип – каждому по труду – нарушен! Более того, уменьшается степень непосредственного стимулирования. Зачем какому нибудь изобретателю ломать голову, не спать по ночам, проталкивать на нервах свою идею, если он за свои муки получит такую же квартиру, путевку в такой же дом отдыха, что и безынициативный коллега? Горишь ты на работе или делаешь ее тяп ляп, все равно получаешь те же блага из общественного фонда потребления. – Ну и что же ты предлагаешь? – спросил Глеб. – Сократить общественные фонды потребления! – рубанул воздух рукой Аркадий. – Позволь, позволь, – возразил Ярцев, – это одно из важнейших достижений нашего общества! Бесплатное лечение – а значит, доступное всем, понимаешь! А жилье? Копейки… – А зачем? – с вызовом спросил философ. – Объясни, почему за жилье установлена символическая плата? – Потому что это одна из основных потребностей человека! Как хлеб! Как одежда! Их должны иметь все. Умные и не очень, здоровые и больные, многодетные и одинокие. – Позволь, позволь! – распалился Аркадий. – Я не спорю, квартиры должны иметь все. Но вот какие – это вопрос! – Нормальные! Со всеми удобствами! – Я не о том. Смотри, что получается. У нас в семье шесть человек. Живем в двухкомнатной квартире. Правда, стоим на очереди. А соседка напротив – одна в трехкомнатной! У нее умер муж, а дети давно ушли, получив свою площадь. – Что же делает соседка одна в трех комнатах? – Сдает! А вот если бы она платила не символическую плату, а реальную – черта с два занимала бы три комнаты! Переехала бы как миленькая в однокомнатную! – А ты бы – в ее? – усмехнулся Глеб. – Почему в ее? Может быть, в пятикомнатную. Или – семи! Словом, такую, какая необходима для нашей семьи. – Не дадут! И не просите. – И вообще, почему мы должны просить у кого то квартиру? Почему? – запальчиво произнес Буримович. |
