– Никак. Их материальные тела давно разложились. Хотя в некоторых источниках я читал, что есть так называемая «навья косточка», которую можно найти в могиле и которая не разлагается. Если уничтожить ее, покойник уйдет в загробный мир. Поиск этой косточки сейчас, по понятным причинам, невозможен. Да я и не думаю, что это помогло бы. Скорее всего, это не более чем сказки.

– На вид навы вполне себе материальны, – заметила Ольга.

– Да, по ночам они обретают подобие своих прежних, прижизненных тел. Мрак порождает их, и они могут убить тех, кто окажется во мраке рядом с ними.

– Но если навести на них луч фонаря, то обнаружишь пустое место, – задумчиво проговорила Ольга и вздохнула. – Все это не укладывается в моей бедной голове.

– Ни понять этого до конца, ни осознать, ни поверить невозможно. Если бы вы не видели все собственными глазами, тоже бы не поверили. Так что, как понимаете, обычными способами убить этих существ не получится, можно только…

– Почему вы, зная обо всем, никого не предупредили?! – выкрикнула вдруг Светлана, с ненавистью глядя на Ивана Александровича. – Это вы виноваты, что мы тут застряли! Мой муж погиб из-за вас!

– Вам что, обязательно нужно искать виноватого? Легче от этого будет? – Ольга придвинулась ближе к старику, желая оградить его от нападок.

– Вы думаете, я не пробовал? Не говорил? – перебил свою защитницу Иван Александрович. – Я миллион раз звонил и даже приезжал в офис Шавалеева, пытался объяснить!

– Вы говорили с Эдиком? – быстро спросил Матвей. – И что он сказал?

Твари царапали дверь, стучали по ней, не прерываясь ни на мгновение.

– А вы как думаете? – печально усмехнулся старик. – Он не стал меня слушать. Я старался быть как можно более убедительным, не вдавался в мистические дебри. Сказал, что вырос в этих краях, объяснил, что целая деревня, расположенная на горе, вымерла от неизвестной болезни, что это место обходят стороной и никто из местных людей не стал бы жить там. Потому земля стоит так дешево. Шавалеев, мне кажется, понимал, что я не вру. У него ведь были проблемы с рабочими, об этом даже в газетах писали. Никто из рабочих-сербов не желал оставаться на ночь на горе, днем-то удавалось заманить только тех, что жили в других районах и очень нуждались в деньгах. Или иностранцев. – Старик посмотрел на Матвея, который стоял почти вплотную к закрывающему дверной проем шкафу. – Но верить мне Шавалеев все равно не хотел. Поначалу был довольно вежлив. Говорил, мол, это лишь суеверия и домыслы. Потом велел секретарю не соединять со мной. А под конец, когда я подкараулил его у входа, пригрозил принять меры, если я стану мешать его бизнесу.

– Меры? – переспросила Ольга.

– Надеюсь, он имел в виду суд, – усмехнулся старик. – Потеря прибыли – дело серьезное.

«Скотина ты, Эдик», – с тоской подумал Матвей. Выходит, этот балбес знал, что с Плавой планиной что-то не так. Правда, понимание, что он снова, в очередной раз, промахнулся с выбором проекта, пришло слишком поздно. К этому времени Эдик уже успел вложить в «Плаву планину» большие деньги и предпочел не заморачиваться. Да еще и его, Матвея, послал сюда!

– Вы могли бы сказать нам! – не сдавалась Светлана.

– А вы бы поверили? Мы же только что сошлись на том, что ни один нормальный современный человек не поверит в такое! – Иван Александрович развел руки в стороны. – Подняли бы меня на смех, обозвали сумасшедшим, старым суеверным идиотом.