ниц и униженно запричитал:

— О великий повелитель! Мы хранили остров согласно договору, но среди нас оказался отступник. Это он! Он во всём виноват! И девчонка. Забери их, и клянусь, подобное не повторится!

— Девчонка… Та, что отказалась от бессмертия? Опрометчиво. Моей благосклонностью нельзя пренебрегать…

— О да! Её дерзость не знает границ. Накажи её, — потряс кулаком Гурий, и маги согласно закивали, точно глиняные болванчики.

— Не тебе здесь приказывать. Пусть она сама говорит за себя, — пророкотал невидимый собеседник.

— Кто ты? — спросила Марика не в силах подавить дрожь в голосе.

Она встречала много необычных и даже страшных существ, живущих за пределами человеческого мира, но всегда видела, с кем имеет дело. Сейчас же ей пришлось столкнуться с чем-то непознанным и невидимым, но в то же время столь могущественным, что, казалось, сам воздух пронизан его мощью.

— Я Хронос… — послышалось в ответ.

— Бог времени?!

— Мне не нужны боги. Я сам — время! — гневно произнёс Хронос. — Нет силы, способной мне противостоять! Я пожираю царства! Я обращаю в прах горы! Я иссушаю моря! Тебе я даровал бессмертие, но ты осмелилась пренебречь моим даром.

— Даром? — выкрикнула девочка, внезапно ощутив прилив смелости. — Даром ничего не даётся.

Странное дело, но теперь, когда она узнала имя того, с кем невольно вступила в противоборство, она вдруг поняла, что не боится. Всепобеждающий Хронос не был ни врагом, ни другом. Он забирал отпущенное человеку время, но он же и даровал его. Марика тряхнула головой, откинув непослушные волосы назад, и кивнула в сторону чародеев.

— Им ты тоже дал бессмертие. А теперь они стоят перед тобой, поджав хвост, как нашкодившие щенки. Ради твоей подачки они готовы пойти на любую сделку с совестью. Я не хочу, чтобы подобное произошло со мной. Какой прок таскать вечное тело, если в нём нет души?

— Ты обвиняешь меня? — в рокочущем голосе Хроноса послышалось не то удивление, не то насмешка.

— Нет. Как я могу тебя обвинять? Ведь ты отпустил на мою жизнь положенный срок. Я благодарна тебе за все годы, месяцы, недели и дни, что прожила. А то, что времени у меня оказалось так мало… Ты прав, я сама виновата.

Марика опустила голову, чтобы никто не заметил невольно выступивших слёз. Ей было жаль расставаться с жизнью, когда ещё столько не свершилось.

— Ты мудра не по годам. Люди редко благодарят за то, что им даётся. Они либо не замечают этого, либо воспринимают как само собой разумеющееся. Я готов дать тебе отсрочку, но прежде я разберусь с должниками. Пора забрать иллюзии.

Маги в растерянности переглянулись, и среди них поднялся ропот.

— Пощади! Твоё наказание слишком сурово. Как же мы будем жить в пустыне? — взмолился Савватий.

— То, что вы принимаете за пустыню, на самом деле песок в конусе песочных часов, и вы в нём всего лишь песчинки. Вы думаете, что роскошь, которой вы лишились, и есть суть иллюзии? Нет. Главная иллюзия — это

жизнь, которая в вас ещё теплится. Долгое время вы жили в долг, но пришла пора расплатиться.

В тот же миг пустыня будто ожила. Зыбкий песок стал затягивать магов в свои недра. Марика, Прошка и Азар с недоумением и ужасом смотрели, как некогда могущественные чародеи тщетно пытаются выбраться из страшного плена. Но чем больше они барахтались, тем быстрее увязали. Лишь Зо-сима не противился неизбежному и стоял, гордо сложив руки на груди.

Марика порывисто бросилась к повелителю дорог, чтобы помочь ему, но наткнулась на незримую стену. Гибель чародеев была неотвратима, но девочку испугало не это.