Женщина протопала мимо нас утиной походкой (переваливаясь с ноги на ногу). От неё пахло чесноком и расплавленным воском. Птицы на дереве пугливо притихли. Наташина соседка окинула двор строгим взглядом, снова посмотрела на нас. Поджала губы, нахмурилась. Но не выразила недовольство нашим присутствием около подъезда словами — лишь грозно фыркнула и зашагала к углу дома.

— В общаге не задерживайся, малой, — сказал я. — Николай и Маргарита Лаврентьевна тебя ждут. Марго тебе объяснит, куда и к кому ты поедешь. Слушай её внимательно, запоминай. От тебя теперь многое зависит, братишка.

Я похлопал Кирилла по плечу — тот кивнул.

— Да всё будет нормально, — ответил Кир.

Он посмотрел мне за спину (туда, где около мусорного контейнера притаился Братец Чижик) и спросил:

— Может, подбросишь меня до общаги? Я подожду. Тут, во дворе.

— Не смогу, — ответил я.

Покачал головой и пояснил:

— Дел сегодня по горло. А времени на всё про всё осталось мало.

Кирилл разочаровано вздохнул.

— Ладно, — сказал он. — Увидимся вечером, Серый.

Я снова похлопал своего младшего брата по плечу и ответил:

— Обязательно увидимся, малой.

* * *

Кирилл зашагал в направлении шоссе. Я проводил его взглядом. Посмотрел на циферблат наручных часов, как только фигура моего брата скрылась за углом дома. Вспомнил, что в прошлой жизни в это время Кир только-только явился в квартиру Наташиных родителей. Прикинул, что до появления убийцы Тороповых осталось не меньше получаса. Взглянул на свой мотоцикл, на солнце, на приветливо махавшие мне ветви абрикоса. Из квартиры на втором этаже по-прежнему доносились звуки радио и включенного на полную громкость телевизора (будто там проживали плохо слышащие граждане). Взглядом отыскал окна квартиры Тороповых. Отметил, что форточки в них приоткрыты, а их походившие сейчас на зеркала стёкла отражали безоблачное ярко-голубое небо.

«Ладно, — подумал я. — Пора. Меняю дислокацию». Около этой пятиэтажки я в прошлой жизни бывал неоднократно (общался с проживавшими в ней пацанами, выяснял подробности произошедших «тогда» событий). Но в этот подъезд вошёл впервые. Отметил, что он мало чем отличался от подъезда дома Котовых (или того дома, где проживал Венчик). Здесь всё ещё ощущался оставленный Наташиной соседкой запах чеснока, к которому добавился запашок табачного дыма. По ступеням я взбирался неторопливо, рассматривал выцарапанные надписи на давно некрашеных стенах (они поведали мне о взаимоотношениях жильцов подъезда). Ступал почти бесшумно, прислушивался. Но и здесь все прочие звуки заглушали крики телевизора из квартиры на втором этаже.

На четвёртом этаже я остановился около двери квартиры Тороповых. Взглянул на металлическую табличку с изображением цифры двенадцать. На фоне коричневого дерматина она выглядела броско и нарядно, будто новогоднее украшение на ёлке. К ручке двери я не прикоснулся. Прижал ухо к холодной коричневой обивке. Мне почудилось, что звучавшие на втором этаже звуки из телевизора эхом отзывались и в квартире Тороповых. Я мазнул взглядом по дверям на четвёртом этаже — дверных глазков на них не увидел. Направился к лестнице и поднялся на один пролёт. Остановился на лестничной площадке между четвёртым и пятым этажами, под окном (за грязным стеклом виднелась безоблачное небо). Взглянул на разбросанные по полу окурки, на смятую пачку от папирос «Казбек».

Пробормотал:

— Как интересно.

Снова взглянул на часы и подумал: «Полчаса осталось. Примерно. Подождём».

* * *

Я простоял сорок две минуты на лестничной площадке между этажами среди окурков папирос. Прежде чем услышал тяжёлые и торопливые шаги. Они доносились с нижних этажей.