|
Спохватились, мать их. — Да, поздно пить «Боржоми»… — пробурчал себе под нос Демьянов. — Каков план действий? — Простой. Твой объект как, функционирует? Вот и укрой всех. Пусть пересидят денёк-другой. Ротный там, Олег Колесников, хороший мужик, толковый, с ним все дела решай. Остальные… Он не договорил, потому что в этот момент бабахнуло гораздо ближе. Как прикинул Демьянов — где-то в районе Институтской. Со всех сторон ту же раздался дикий пересвист противоугонок. Где-то с жалобным звоном вылетело окно. Они почувствовали слабое движение воздуха, устремившегося к зоне пониженного давления. Здесь оно напоминало порыв ветра, но что творилось вблизи… Теперь уже народ зашевелился и понял, что непогодой тут и не пахнет. А пахнет жаренным. Люди начали рассасываться с проезжей части, одни по подъездам, другие — в ближайшие дворы. Неумно. Кто даст гарантию, что «высокоточная» ракета не промажет на пару десятков метров? Самые глупые ушли на тротуар, где их накроет и посечёт дождь стекла и шифера. Самые умные спустились в переход, и майор им мысленно аплодировал. Но их было мало. Самые упрямые до сих пор торчали на дороге вместе со своими драгоценными авто. С таким же успехом они могли сидеть на военном аэродроме — риск сопоставим. Колонна — слишком заметная мишень. Демьянов представил, что останется от них после близкого взрыва вакуумной, кассетной или напалмовой бомбы, и его передёрнуло. А ему что, сидеть внизу, в безопасности? — Как хочешь, а я не могу на это смотреть, — резко сказал он. — Ты спасатель, тебе и мегафон в руки. Может, кого и убедишь, — в голосе подполковника чувствовался скепсис. — В головной машине ручная сирена есть. Мои помогут, только не выходите всей толпой. — Спутники? — Беспилотники. Этой дряни вокруг как тараканов. Демьянов сам удивлялся произошедшей с ним перемене. О том, что ещё полчаса назад могло привидеться в кошмарном сне, они разговаривали будничным тоном. Как ни сильна была привычка к мирной жизни, а всё же он быстро перевёл себя на военный режим работы. Теперь предстояло сделать то же с людьми на дороге, которые по-прежнему пребывали в блаженном неведении. — Ну а ты что? — в голове у Демьянова шевельнулась нехорошая догадка. «Неужели хочет по-тихому в кусты?» — А я в районную администрацию. У них должна быть защищённая линяя. Заодно постараюсь оповестить, кого смогу. — Думаешь, народ поверит? — В задницу народ, — рубанул рукой воздух Димка. — Только организации. Может, хоть кто-то укроется. А вы ждите до утра. Если не вернусь, считайте меня коммунистом, — Иваненко слабо улыбнулся, распахивая дверцу «УАЗа». — Если серьёзно… пусть переодеваются в гражданку и по домам. Войну эти сволочи один хрен уже просрали. Гадко стало у майора запаса на душе от этой фразы. Хоть и нечего было возразить. — Погоди, — остановил он. — Мне своих предупредить надо. — Семью? — Нет, базу. — «Четвёртую»? Плюнь. Далеко. Мне по пути, я заеду… если успею. Да не стой столбом, действуй! У тебя на объекте продукты должны быть. Они не жрали с утра, вот и организуй раздачу. Демьянов стряхнул с себя оцепенение. В этом году он уже реже вспоминал о Лене. Время лечит. Последнее письмо от неё пришло два месяца назад, а по телефону они не разговаривали и того дольше. После того, как они расстались, она уехала с мальчиками аж в Калининградскую область. «Чтобы быть подальше от тебя, сволочь». Он уже успел трижды прокрутить в памяти карту бывшего Кёнигсберга, отмечая на ней воинские части и стратегические объекты. Вроде в безопасности. Пригород. Вроде рядом ничего такого нет. Но кто поручится? Какой бы ни была политика завоевателей по отношению к русским аборигенам, крохотный анклав почувствует это первым. |
