— Не лги!

— Что вы говорите, сэр? Я не лгу! Мы слышали, сэр что вы великий и знаменитый человек, но и мы не какие-то там простые рабочие, мы — бригадиры и не позволим, чтобы нас оскорбляли!

— Фи! Ты вскоре переменишь тон, мерзавец! Если вы во всём честно признаетесь, мы не будем поступать с вами слишком сурово, но если вы будете запираться, то поблажки не ждите. Вы украли три наших ружья!

Китаец изобразил на лице крайнее изумление и, качая головой, воскликнул:

— Мы украли ружья? Мы? И почему только вам пришла в голову такая странная мысль? Разве у вас украли ружья?

Он произнёс это по-детски невинным тоном. И тогда Олд Шеттерхенд размахнулся и с такой силой ударил его в лицо, что китаец отлетел к самой стойке и смог подняться на ноги лишь с большим трудом. Охотник, не обращая больше на него внимания, повернулся ко второму китайцу.

— Ты видел, как я поступаю, когда мне нагло лгут? Говори правду! Это вы украли наши ружья?

— Нет, — продолжал отрицать всё и второй китаец.

— Вы залезли в дом инженера?

— Нет!

— А когда вы потом хотели спрятать ружья, у вас отобрали их индейцы, так?

— Нет! — ответил китаец в третий раз, но уже не так уверенно, как прежде.

— Человек, я предупреждаю тебя ещё раз! Твой напарник велел тебе, правда, всё отрицать, но будет лучше для тебя, если ты честно признаешься.

— Когда это он велел мне, чтобы я всё отрицал, сэр?

— Перед тем, как вы поднялись со своих мест.

— Я ничего не знаю, сэр!

— Знаешь, ты ведь слышал, как он тебе тихо сказал: «Шует пут тек!»

— Да, он так сказал.

— Ну, и что означают по-китайски эти слова?

— Они означают: «Пойдём, идём!» Он так сказал, потому что должны были идти с вами, сэр!

— Слушай ты, хитрец! Ты хочешь меня обмануть? «Пойти» по-китайски будет «лай», «идти» — «кьйу», а «шует пут тек» означает «нельзя ни в чём признаваться». Ты и теперь будешь отрицать это?

Первый китаец всё это время по-прежнему стоял возле стойки, держась за разбитое лицо. Однако при этих словах он сделал предостерегающий жест рукой, но его напарник не заметил этого, испуганно попятился назад и, глядя широко раскрытыми глазами на охотника, ошеломлённо спросил:

— Как это? Вы… сэр… умеете… говорить по-китайски?

Олд Шеттерхенд воспользовался его замешательством и быстро задал вопрос.

— Кто был тот индеец, который вынудил вас отдать ему ружья?

И китаец невольно попал в ловушку, произнеся в ответ:

— Его звали Чёрный Мустанг, вождь команчей.

— Пут иен пут йий, пут иен пут йий, — воскликнул китаец, стоящий возле стойки. Эти полные тревоги слова означали: «Не говори ни слова, не говори ни слова!»

— Тьен на, агаи ын. — О небо, горе, горе! — простонал его напарник, поняв теперь, какую ошибку он совершил.

— Молчать! — рассмеялся Олд Шеттерхенд. — Вы ведь слышали, что ваш китайский язык вам не поможет. Ваша вина доказана и если вы дальше будете всё отрицать, то сегодня же будете расстреляны или повешены. Но если вы подробно расскажете нам, как это всё было, то мы даруем вам жизнь.

— Даруете жизнь? — спросил второй китаец, оказавшийся менее стойким, чем первый. — Какое же мы понесём наказание?

— Это целиком будет зависеть от правдивости ваших слов. И если вы ничего не скроете, то мы поступим с вами лучше, чем вы могли бы рассчитывать.