Как только кувшин опустел, Дрейк разбудил Эвана. Парень выбрался из палатки, сонно позевывая.

– Чем могу услужить вам, милорд? Дрейк вручил кувшин сквайру.

– У меня к тебе поручение, парень. Отнеси этот кувшин в замок и отдай его лорду Уолдо. Скажи ему, что вино было восхитительным и что я благодарю его за его заботу.

– Слушаюсь, милорд.

– И учти, ты должен отдать кувшин только лорду Уолдо, больше никому, – сказал Дрейк вслед уходившему сквайру.

– Можете положиться на меня, – ответил Эван. Джон тихо рассмеялся:

– Брат Уолдо наверняка будет удивлен, увидев тебя завтра на состязаниях живым и здоровым.

– Да уж, еще как удивится!

Джон отправился отдыхать, а Дрейк вернулся в свою палатку. Рейвен никак не выходила у него из головы. Ее мольба о помощи была такой отчаянной, что застала Дрейка врасплох. Как и ее нежные поцелуи и внезапная вспышка страсти. Она потрясла его своей жаркой реакцией на то, что началось как насмешка. Вместо того чтобы показать ей свое презрение, он вынужден был бороться с желанием немедленно овладеть ею.

Боже милосердный! Да что с ним такое? Рейвен превратилась в тот тип женщин, которых Дрейк, исходя из своего опыта, научился избегать: они были лживыми и одновременно манили своей чувственностью. Женщины, подобные Рейвен, заслуживали таких мужчин, как Уолдо. Он не мог забыть, что, если бы не Рейвен, Дария стала бы его женой. Трудно представить, каким было бы его будущее, если бы Дарию не отняли у него, и все же он был уверен, что сегодня она была бы жива. Но Рейвен нажаловалась отцу, и его жизнь пошла по иному пути.

Этой ночью он заснул с огромным трудом. И его сны были заполнены зеленоглазой красавицей с каштановыми волосами.

Рейвен тоже не спалось, и она, не раздеваясь, устроилась в узком проеме окна. Из ее комнаты на верху башни Рейвен были хороши видны ряды палаток, установленных на поле за воротами замка. Она точно знала, где находился Дрейк со своими людьми, потому что днем вскарабкалась на парапет и попросила одного из стражей показать ей, где расположился Черный рыцарь. Она сразу же определила палатку Дрейка по развевавшемуся над ней флагу: красный дракон на черном фоне.

Рейвен вздохнула и отвернулась от окна. Она никогда в жизни не испытывала унижения, подобного тому, которое ей пришлось пережить, когда Дрейк отверг ее. Она прикоснулась к своим губам, удивляясь, что все еще не прошла припухлость от его поцелуев. А ее тело! Святая дева! Она даже не представляла, что тело мужчины может быть таким твердым и напряженным. Да простит ее Господь, но она могла бы до бесконечности целовать Дрейка.

Погруженная в греховные мысли, Рейвен вздрогнула, когда в комнату ворвалась Тельма, а за ней шел Уолдо.

– Я сказала ему, что вы спите, госпожа, и не подобает входить в вашу комнату, не испросив прежде вашего позволения, но он и слушать меня не стал.

– Убирайся, – рыкнул на нее Уолдо.

Тельма бросила на Рейвен извиняющийся взгляд и поспешно удалилась.

– Закрой за собой дверь, – приказал Уолдо.

Рейвен приготовилась принять удар. И ей не пришлось долго ждать.

– Твое поведение недостойно, Рейвен, – начал он отчитывать ее. – Я не потерплю распущенного поведения моей жены.

– Я пока еще не ваша жена, – возразила Рейвен. – И потом мы с Дрейком лишь вспоминали былые времена.

– Я же не дурак, Рейвен! Я знаю, что Дрейк целовал тебя. Посмотри на себя. Губы вспухли от поцелуев, лицо раскраснелось. – Он решительно направился к ней, и Рейвен попятилась, пока не уперлась спиной в узкий оконный проем. – Я не потерплю этого, – заявил он, делая ударение на каждом слове.

– Вы напрасно обвиняете меня, – вновь возразила Рей вен. – Думаете, я не знаю, что прошлой ночью вы спали с одной из служанок?

– Мужчина вправе удовлетворять свое желание.