Джон обеспокоенно посмотрел на него.

– Что ты задумал, Дрейк? Я хорошо знаю этот взгляд, друг мой. Сдается мне, Уолдо ожидает что то малоприятное.

– Как ты думаешь, Уолдо долго будет спать? – спросил Дрейк, когда мелькнувшая ранее в его мозгу сумасшедшая идея вновь вернулась.

– Ты пьян! – воскликнул сэр Джон. – Твоя голова плохо работает сейчас.

Дрейк мрачно улыбнулся:

– Она достаточно хорошо работает, мой друг. Мне кажется, Уолдо не заслуживает первой брачной ночи. Я, пожалуй, займу его место в постели Рейвен.

Джон вскочил на ноги; страх исказил его лицо.

– Ты спятил? Ты и раньше много раз испытывал судьбу, но это превосходит все, что ты когда либо совершал. Уолдо убьет тебя. И как же леди? Ты думаешь, она позволит тебе овладеть ею? Вино ударило тебе в голову. – Он схватил Дрейка за руку. – Давай уйдем отсюда. Ты сейчас явно думаешь не головой, а тем, что у тебя между ног.

– Нет, друг мой, за последние дни моя голова впервые мыслит совершенно ясно. Я лишу его невесту девственности, и такая месть будет понятна Уолдо.

– А что, если Уолдо проснется, пока ты… э… будешь лишать его невесту девственности?

– Ты проследишь, чтобы он не проснулся, – сказал Дрейк, вставая и направляясь к возвышению. Джон шел за ним по пятам. Дрейк остановился рядом со стулом Уолдо, прислушался на мгновение к его храпу и презрительно фыркнул. – Если мой брат проснется до того, как я вернусь, воспользуйся рукояткой своего меча, чтобы он снова заснул. Никто не узнает. Его сквайры и солдаты уже отправились спать.

– Я, должно быть, с ума сошел, участвуя в этой глупости. Как долго я должен здесь ждать?

Дрейк бросил взгляд на лестницу, которая вела в брачные покои, и улыбнулся. Он задумал вовсе не насилие, а скорее умелое соблазнение. Он хотел, чтобы Рейвен испытала наслаждение.

– Не менее двух часов. Три, если ты сможешь удержать Уолдо здесь.

Брови Джона взмыли вверх.

– Три часа, чтобы овладеть девственницей? Ты, должно быть, теряешь навык, Дрейк. Раньше ты мог сделать то же самое за половину этого времени. Что такого особенного в Рейвен?

– Я знаю ее еще с тех пор, когда она была совсем девочкой. У меня нет к ней нежных чувств, но ради старой дружбы я лишу ее девственности без насилия.

Джон с осуждением посмотрел на Дрейка.

– Не дело ты задумал.

– Это как посмотреть, – сказал Дрейк, отпивая вино, чтобы укрепиться в своей решимости. – Лучше я, чем Уолдо. Она, может, даже поблагодарит меня.

Рейвен нервно расхаживала по комнате; жгучая ненависть к Уолдо пронзала ее сердце, словно острый нож. Сейчас Уолдо придет к ней. Он думает, что она уже ждет его в постели, совершенно обнаженная. Если она ослушается или станет сопротивляться, он может ударить ее. Он раздвинет ей ноги и вонзится в нее, причиняя боль. И у него есть законное право делать это столько, сколько ему захочется. При мысли о том, что она будет носить ребенка Уолдо, тошнота подступила к горлу. И все же ради себя самой она надеялась, что ребенок будет зачат в эту же ночь. Возможно, тогда Уолдо оставит ее в покое.

Было уже совсем поздно, и Рейвен все больше нервничала. Чуть раньше она выкупалась, а потом Тельма забрала ее одежду и помогла лечь в постель. Но едва служанка вышла, Рейвен тут же встала, накинула рубашку, чтобы прикрыть наготу, и стала расхаживать по комнате, обдумывая план действий. Подошло и миновало время вечерней службы. И только когда близилось время утрени, она услышала за дверью шаги. Быстро задув свечу, она с трепетом ожидала, когда муж овладеет ею, тем самым узаконив их брак в глазах церкви.

Дверь открылась и закрылась. Она услышала скрежет ключа в замочной скважине и забилась в самый темный угол, между кроватью и ночным столиком.