|
Очередное любовное чтиво. – Что читаешь? – спросил я, усаживаясь рядом и забирая у нее из рук книгу. – Опять какие-то страсти? Откуда деньги на такую книжку? – У меня еще со вчера осталось, я не все потратила, – ответила Лиля, пряча глаза. Значит, ни вчера, ни позавчера, ни три дня назад она не покупала мороженое, деньги на которое исправно просила дважды в день. Ах, хитрюга! Уходила, зажав в маленьком кулачке пятитысячную бумажку, а через пятнадцать минут возвращалась и говорила, что было вкусно. Куда же она их прятала? Наверное, в книжки, с которыми не расставалась ни на минуту, даже когда ходила «за мороженым». «Я посижу на лавочке, почитаю и съем мороженое, – говорила она мне. – А то пока я его сюда донесу, оно растает». В этом был резон, и мне, старому сыщику, и в голову не могло прийти, что меня легко и изящно дурит собственная восьмилетняя дочь. Я осмотрел толстую голубую книгу и заметил сзади написанную шариковой ручкой цену «15.000». В конце концов, три порции мороженого, которые можно было купить за 15 тысяч рублей, приносили удовольствия ровно на тридцать минут, а пятисотстраничную любовную историю девочка будет смаковать по меньшей мере дня три. Стоит того. Надо только проверить, нет ли там какой-нибудь порнухи. Я открыл страницу с рекламной аннотацией и страшно удивился. – Лиля, но это же детектив! Это не любовный роман. – Я знаю, папа, – виновато ответила она. – Мне стало интересно. – Тебе еще рано читать детективы, – авторитетно заявил я. – Ты ничего здесь не поймешь. – Неправда, я прочитала уже двадцать страниц и все поняла. Можешь проверить. Хочешь, расскажу, про что там написано? – Не хочу, – буркнул я. – Мне на работе детективов хватает. Пойдем обедать. Глава 2 Когда к шести часам Рита на пляже не появилась, я понял, что ее что-то задержало и ждать дольше смысла нет. – Собирайся, котенок, – сказал я Лиле, натягивая джинсы и складывая в большую сумку наши пожитки. – А мама? – спросила она, поднимая голову от толстых «Украденных снов». Ее большие темно-серые глаза смотрели обиженно и недоумевающе. – Лилечка, ты же слышала, что мама рассказывала утром. У них в гостинице произошло убийство, и теперь там работает милиция. Может быть, маму попросили никуда не отлучаться. – Ее что, подозревают? Так. Ребенок в первый раз в жизни взял в руки детектив, и вот вам, пожалуйста. – Нет, солнышко, но мама хорошо знала ту тетеньку, которую убили, и ее, наверное, просят рассказать о ней поподробнее. Лиля молча кивнула и стала одеваться. По-видимому, мое объяснение ее вполне удовлетворило. По дороге к дому на Первомайской улице мы зашли в магазин купить что-нибудь на ужин. Наши хозяева разрешали пользоваться кухней, что означало, что можно брать две тарелки, две вилки, нож, кастрюлю или сковородку, включать газ на плите и открывать водопроводный кран. Хранить же купленные продукты было негде, потому что холодильник, как это часто бывает в семьях, где принято сдавать комнаты и углы, стоял в хозяйской горнице. О том, чтобы заходить туда, и помыслить было нельзя. Поэтому продукты, которые нужно хранить в холоде, мы покупали в микроскопических дозах, то есть ровно столько, сколько можно было немедленно съесть. – Что возьмем? – демократично спросил я Лилю. – Сосиски куриные, копченые или голландские? – Копченые, – не раздумывая откликнулась она, с вожделением впиваясь глазами в витрину с разнообразными колбасами. |
