— И почему ты мне не рассказал? — прикрываю глаза.

Не хотел беспокоить. Но ты ведь понимаешь, что так будет лучше?

— Понимаю. Настька свыкнется, а Отис сможет наконец-то отвлечься.

— Да. И коль у нас освобождается еще одна комната… — ехидно ухмыляется.

— Еще одно слово, Герон, и я за себя не ручаюсь.

На что он подхватывает меня и несет в кровать.

Спустя еще четыре года

Настя

Ох, как же страшно… как страшно. Казалось бы, столько раз уже выходила на сцену. Откуда такой дикий мандраж? Аж руки трясутся. И как я буду играть? Может, у Марыськи есть какое-нибудь успокоительное.

— Ты тут! — врывается в гримерку наш барабанщик гном Корик. — Фу-ух, успел. Тебя там организаторы вовсю ищут. Хотят, чтобы ты на каких-то бланках расписалась.

— Так я вроде расписывалась.

— Ну, не знаю. Им виднее.

— А Марыська где?

— Где-то носится. И вообще, у нас через полчаса выход. Надо бы уже собираться.

— Надо…

Сегодня должен состояться третий отборочный тур, он же финальный, конкурса «Рок-группа Ксантии». Если мы победим, то всё, считай, проснемся звездами. С нашей группой заключит контракт студия «Гризли Дот», а это запись альбома, концерты, гастроли, известность и деньги. Хорошие деньги, какие мало кому перепадают в таком возрасте. Только бы не облажаться. Но бесов мандраж все портит.

Смотрю на себя в зеркало. Что-то бледновата. Тогда хватаю карандаш для губ и начинаю обводить контур второй раз, потом добавляю мерцающей пудры на щеки, пшикаю лаком на волосы. На сцене я должна выглядеть бойко, дико, отвязно. И где вообще черти носят Марыську?

— Блин, Настька! — наконец-то появляется моя лучшая подруга. — Там такая жесть творится, — закатывает глаза. — Народищу ужас сколько. Такое ощущение, будто вся столица собралась.

— Именно вся и собралась. Подобные мероприятия не так уж часто проходят.

— Тоже психуешь? — присаживается Марыська на край гримерного столика. Все-таки она обалденно смотрится. Зеленые штаны в черную клетку, оранжевая рубашка и зеленая жилетка поверх, а на голове неизменный колпак с большим пушистым помпоном на кончике — настоящий гномий колпак, связанный подруге на семнадцатилетие бабулей.

Я тоже ничего. От образа не отстаю. Красные штаны и жилетка в такую же клетку, черная рубаха и мой счастливый черный котелок.

— Угу. Кстати, у тебя есть что от нервов?

— Только шоколадка. Хотя, знаешь, я больше боюсь не жюри и не толпы. Сегодня в зрителях вся моя семья. Прикинь? ВСЯ!

— Да ладно? Прямо вся-вся?

На что она лихорадочно кивает:

— Сестры, братья, тетки, дядьки, племяши, даже бабуля с дедулей приехали.

— О-о-о, не завидую, подруга, — и чувствую, как напряжение постепенно спадает. С Марыськой всегда так. Вроде, поговорим — и хорошо.

— А твои все будут?

— Ну, мама с младшими, отец так и так здесь, обеспечивает безопасность, Гедели, конечно же. Даже мой крутой дед обещал приехать.

— Да ты что? — таращит глаза. — А Отис?

И тут мне снова плохеет. Отис… Откуда бы ему здесь взяться. Он покоряет вершины спорта, а параллельно защищает диссертацию по межвидовым отношениям в области экономики и права. В общем, ударился в науку. Дома появлялся последний раз полгода назад.