— Не будет его. Он ни на одно мое выступление не приезжал, о чем ты говоришь…

Вдруг дверь открывается и на пороге появляется наш куратор.

— Так, девочки. Пора.

Пора так пора.

Год назад мы с Марыськой решили забавы ради создать свою собственную группу. Потом к нам подтянулись остальные. Барабанщик Корик, некромант Норис — бас-гитара и скрипачка фея Лиция. А я с Марыськой — вокал и электрогитары. Никто не думал заниматься этим серьезно, никто не рассчитывал на нечто большее, чем выступления на школьных вечерах, но после концерта в честь праздника Огненной тыквы все так закрутилось. Пошли выступления на различных конкурсах, победы, местечковая узнаваемость, даже фанаты появились. Один все достает подарками — некромант Роберт. Сто раз говорила этому чудику «нет», но он словно не слышит. Но бес с ним. Сейчас важнее выступление. Выступление на высшем уровне!

Через пятнадцать минут нас приглашают на сцену, прежде замучив своими бланками, на которых мы все-таки расписываемся.

Н-да, Марыська была права — это жесть! Парк, где проходит конкурс, битком забит, курице клюнуть негде. Прожекторы слепят, из-за чего не удается рассмотреть в толпе своих, хотя я знаю, что они здесь, чувствую присутствие мамы, братишек, отца. Такой уж у меня дар — чувствовать магию других, какой бы силы она ни была. Особенно деда ощущаю. Его магию ни с какой другой не перепутаешь.

— А сейчас, — берет микрофон ведущий, — на этой сцене выступит рок-группа под хулиганским названием «Злые барсуки»! Группа, вышедшая в полуфинал, которая сразится за первенство с другими полуфиналистами — «Норвудскими ведьмами» и «Болотной нечистью». Встречаем!

Все! Была не была!

Начинает Корик, за ним включается Норис одновременно с Лицией, а уж мы подхватываем.

Народ скандирует, гудит, ведьмы из школьной группы поддержки рисуют в небе наш логотип. А когда подходит момент запеть, я забываюсь, отдаюсь музыке. Теперь есть я, микрофон и ребята, которые творят со мной вместе этот крышесносный беспредел.

Мы выкладываемся по полной и так раскачиваем зрителей, что они хлопают нам в такт, пытаются подпевать. И спасибо деду, под конец он выдает офигительный фейерверк, который мерцающими крупицами осыпается нам на голову.

Завершаем выступление под бурные аплодисменты, крики, улюлюканье. А главное, я вижу, как наши конкуренты зеленеют от злости. Особенно девицы из «Ведьм».

Что ж, это было круто! На самом деле круто. И пока жюри отправляется решать наши судьбы, мы расходимся по своим гримеркам.

— Кажется, я сегодня пережила второе рождение, — тяжело дышит Марыська.

— И не говори, — закрываю глаза, откидываюсь на спинку дивана, — лишь бы только сейчас сюда не вломились наши семьи. Затопчут на радостях.

— Ага, мои особенно.

Но дверная ручка все-таки дергается, а я замираю на месте. Потому что чувствую того, кто стоит за дверью. Не может быть! Нет, этого просто не может быть!

А дверь тем временем с легким скрипом открывается.

— Привет, — заходит он с огромным букетом розовых пионов в руках.

Марыся тотчас подпрыгивает, как и остальные.

— Ну все. — Он буквально пинками выталкивает друзей из гримерки. — Отдохнули, пора и с семьей пообщаться. Корик, шевелись давай! — и скорее закрывает дверь.

Потом подходит ко мне, протягивает букет:

— Поздравлю, Настя.