Потом подходит ко мне, протягивает букет:

— Поздравлю, Настя. Вы были лучше всех. Ты была…

— Спасибо, — дрожащими руками принимаю цветы. Хотя у меня сейчас не только руки дрожат, но и поджилки, и голос, и душа дрожит заодно. — Не ожидала тебя увидеть.

— А я вот… вернулся.

— Надолго?

— Насовсем, — опускается передо мной на корточки, а хвостом обвивает ногу. — Ты себе не представляешь, как я долго ждал этого дня.

А я сдаюсь и начинаю откровенно реветь:

— Я думала, ты больше не вернешься, думала, что забыл. Встретил кого-нибудь, полюбил.

— Глупая, я всегда любил только одну-единственную ведьму. Полюбил с самого первого дня знакомства с ней. Сначала по-детски, а потом… потом мы взрослели.

— Да, взрослели, — откладываю цветы в сторону и бросаюсь к нему, крепко обнимаю за шею. — Мне было так плохо без тебя, — шепчу на ухо, — так плохо, Отис.

— Думаю, мне было все-таки чуточку хуже, — улыбается.

— Блин, ты такой здоровенный стал. Прямо как отец, — продолжаю реветь у него на плече.

— Я черт вообще-то, — поднимается вместе со мной, ставит ногами на диван.

— Мама с отцом знают, что ты здесь? — отклеиваюсь-таки от плеча, смотрю в его нереальные карие глаза. Любимые глаза.

— Знают.

И все медлит, не решается, при этом вижу, нервничает. Чувствую, как его хвост сжимает мою ногу.

— Может, поцелуешь уже?

Вдруг он подается вперед и осторожно целует в щеку. Совсем с ума, что ли сошел? Тогда сама прижимаюсь к нему и накрываю его губы своими. Поцелуй этот разносит по телу мощную волну радости, блаженства, грусти, счастья, успокоения, облегчения. Да, это определенно круче любой магии. Это любовь. Наша с ним такая странная любовь. Которую он все же сохранил, которую я так долго вынашиваю в сердце.

— Моя маленькая ведьма, — улыбается, когда мы возвращаемся в реальность.

— Мой большой черт, — утыкаюсь лбом ему в грудь.

Да, тысячу раз да! Он мой черт! Все-таки мой! Надеюсь, мама с отцом поймут нас. Ведь они знают, что значит любить до трясучки. А я именно так и люблю Отиса — до дрожи. Давно люблю. И сколько уже слез выплакала, сколько раз успела разочароваться и отчаяться. Но надежда теплилась, где-то глубоко в душе я продолжала верить, что он меня не променял на другую, что однажды вернется.

Тут замечаю Марысю, которая скромно стоит у двери. Она показывает мне класс, после чего шепчет:

— Мы победили, ура-а-а…

А мне плевать! Мне сейчас на все плевать, потому что настоящая победа — вот она, передо мной. Стоит рядом, дышит часто-часто, переживает, любит…

— Ну что? — вдыхаю его запах, от которого голова кружится. — Пойдем к нашим?

— Угу, — и еще сильнее прижимает к себе, — пойдем, обязательно пойдем. Попозже… я пока не в силах тебя отпустить.