Взять хотя бы эту унизительную беседу с Уэйтом. Как мог он, сержант-инструктор, позволить новобранцу так вот разговаривать со своим начальником? Да и вообще, какой уважающий себя «эс-ин» допустит, чтобы солдат столь бесцеремонно приперся в сержантскую и начал ни с того ни с сего выкладывать свои претензии? И еще таким тоном, будто следователь на допросе. Взять хотя бы сержанта Кирнана из соседней роты. Да он и близко бы не подпустил к себе этакого болтуна. Или Шрамм, Крэтис, другие «эс-ины». Один только жалкий хлюпик Мидберри может стерпеть подобную наглость. И не только в случае с Уэйтом. Это была последняя капля. А сколько их было до этого? Почитай, с самого первого дня во взводе. Не зря Магвайр предупреждал — доведет он себя до беды! Ох, доведет! Это уж точно.

— Может еще одну, сарж? — спросил бармен.

Мидберри пододвинул бармену пустую кружку. Вытащил из карманчика брелок с ключами, раскрыл ножичек и начал подрезать ноготь на мизинце. Мягко скользнув по полированной поверхности стойки, подъехала пущенная опытной рукой кружка с пивом. Хлопья пены, опадая, свешивались через край, медленно сползали по стенкам и расплывались внизу небольшой лужицей.

— Ну, дерьмо, — прохрипел бармен. Схватив тряпку, он насухо вытер стойку, поставил кружку на сухое. — Извини, сарж…

— Ладно.

— Никого нет. Вот скукотища. Видишь, даже сноровка пропадать начала. — На блестящем черном лице бармена блеснули в улыбке зубы. Облокотившись на стойку, он доверительно склонился к сержанту.

— Все на плацу да стрельбище. Вон как к выпуску готовятся. Некогда и кружечку пропустить… Налить еще?

Мидберри кивнул.

— Это надо же так. — Бармен с явным возмущением оглядел почти пустой зал. — Тьфу, дьявол. Даже словечком перекинуться не с кем…

Мидберри сложил ножичек и вместе с ключами убрал в кармашек брюк. Отхлебнул глоток. Он сидел у стойки, уставившись в полированную крышку и не поднимая головы. На душе было горько и муторно.

Действительно, бармен прав — плохо сегодня здесь. Все оттого, что мало народу. Было бы побольше, этот негр занимался бы своим делом и не лез к нему с дурацкими разговорами. Мидберри вовсе не был расположен к пустой болтовне. Хватит уж, за день наболтался по самую завязку. И еще недели на две вперед. Да и мозгами вертеть тоже надоело. Больше всего на свете ему хотелось побыть одному, посидеть, ни о чем не думая. В полной тишине. И вдрызг пьяным.

— Ну уж и время нынче ползет. Это всегда так, когда словцом переброситься не с кем…

Мидберри поднял голову. Стоявший перед ним бармен с явной тоской глядел на пустые столики, зевал, ковырял зубочисткой в широких, выступавших из-под верхней губы белых зубах. Седоватые ершиком волосы подстрижены как у морских пехотинцев — коротко сверху и почти наголо с висков. И все же за версту видно, что этот парень никогда не служил в морской пехоте. Мидберри узнал его — вольнонаемный писарь, днем сидит за конторкой в гарнизонной лавке, а вечерами здесь подрабатывает.

Он допил пиво, и негр услужливо сразу же снова наполнил ему кружку.

— А дружок ваш сегодня, видать, на службе?

«Дружок»! Это же надо! Мидберри кивнул. «Проще согласиться, — решил он, — нежели пытаться объяснять, кто же они с Магвайром на самом деле». Он снова глотнул пива, почувствовав в желудке какие-то неприятные ощущения. Странно даже слышать, чтобы кто-то додумался назвать Магвайра его дружком. От этой мысли он усмехнулся. Посмотреть бы на, кого-нибудь, кто согласится действительно подружиться с этим чудовищем. Все равно, поди, что попробовать пожать руку вон тем железобетонным воякам, что на постаменте стоят.