— Ты или непроходимо глуп или… — Сигилд сжала его ладонь и приблизилась. — Он собрался бросить меня.

— Кто?

— Диди. Он с самого начала не собирался меня спасать.

— Почему?

— Он испугался. Пообещал, что увезет меня туда, где мне не будет угрожать расстрел. Я поверила. Но потом поняла, что с этого люфтшиффа он за мной не вернется. Что он просто хотел использовать меня с самого начала. Еще когда внушил отцу, что меня надо выдать замуж за тупого толстяка Гоззо.

Шпатц молчал, опасаясь прервать поток ее странных откровений. Просто держал ее за талию и кружил под медленную музыку, которая сменила закончившуюся задорную песенку.

— Я знаю, он пришел сюда за Фогельзангом, — Движения Сигилд были нервными и ломаными. — Это его он хочет погрузить в самолет и прямо из-за облаков улететь за границу. А меня собирался просто бросить в Билегебене. Он думал, что может скрыть от меня свои мысли… Надо было не рассказывать ему, что это я убила Сэппеля Вологолака. Может быть, тогда он думал бы по-другому…

— Откуда ты знала, что у меня есть билет? — быстро спросил Шпатц.

— Я не знала. Я просто должна была делать какие-то поступки, когда убежала из отеля.

Сигилд сжала руку Шпатца сильнее. В висках проснулась знакомая боль. Девушка тяжело задышала и придвинулась вплотную.

— Не смей меня жалеть, вервантский выкидыш! — вдруг прошипела она. — Я вижу по твоим глазам, что ты подумал сейчас какое-то снисходительное «бедненькая девочка, как несправедливо мир с ней обошелся».

— Я не… — Шпатц застонал сквозь зубы. — Сигилд, пожалуйста…

Боль оглушила и ослепила. Шпатц выпустил из рук тонкое тело девушки и рухнул на колени, сжимая виски. Он увидел, как перья над золотой шапочкой качнулись, когда Сигилд склонилась к нему. Он отшатнулся в сторону и завалился на бок, скрючившись в позу эмбриона. На фальшивой ноте смолк оркестр.

Через некоторое время боль ослабла сама по себе. Шпатц открыл глаза и увидел, как люди вокруг него держатся за головы, трут виски и глаза. Похоже, что ненависть Сигилд накрыла в этом зале всех. Самой же ее не было видно, она ушла.

Шпатц поднялся на ноги, поправил маску и стал выбираться из стонущей от боли и ничего не понимающей толпы. Еще раз оглядел зал в поисках Крамма или Флинка. Но нигде не увидел ни головы крысы второго, ни шляпы звездочета первого. Куда они запропастились?

Шпатц остановился рядом с перилами у смотрового экрана. Посмотрел на подсвеченные движущимися световыми пятнами облака далеко внизу и удивился, что это зрелище больше не вызывает у него никаких эмоций. Боль почти совсем прошла, оставив тошноту и головокружение. Нужно было найти хоть кого-нибудь! Где-то по люфтшиффу бродит разъяренная Сигилд, которой хочется делать какие-нибудь поступки. Где-то внизу, одетый в форму механика, ходит одноглазый, которому дал неведомое поручение Хаппенгабен. Где-то здесь ищет способ похитить Адлера штамм Фогельзанга Кронивен. Радовало только, что сам Шпатц не валяется бесчувственным мешком на кровати каюты класса люкс…

Шпатц решительно перешагнул через цепочку, перекрывающую проход вниз. К кабине пилотов, грузовой палубе и техническим мостикам люфтшиффа.

Грузовой трюм был огромен и пуст. Только в дальней части стояло несколько громоздких контейнеров. К техническим мостикам, соединяющим кабину пилотов с мотогондолами, можно было спуститься по нескольким коротким лестницам по бокам грузовой платформы. Не было никаких дверей, никаких запрещающих знаков, никакой охраны.