|
Там были все: худенькая симпатичная невеста в 1920 году, застенчиво улыбающаяся мать в 1930‑м, нахмурившийся мальчуган верхом на пони, отец с трубкой во рту, рядом с сыном и кроликами перед ними на траве. Была и черно‑белая фотография подростка в брюках для игры в крикет – симпатичного семнадцатилетнего паренька, идущего к воротцам для подачи мяча. На обороте надпись: «Джанни, капитан команды по крикету школы Меренски, 1943 год». Это была последняя фотография.
– Могу я взять эту фотографию? – спросил Престон. – Разумеется, – ответила г‑жа Винтер. – Ваш покойный брат когда‑нибудь говорил с вами о господине Марэ? – Да, – ответила она, – они много лет были добрыми друзьями. – Он когда‑нибудь говорил, от чего тот умер? Она нахмурилась. – Разве юрист не сказал вам? Старый Седрик, наверно, уже выживает из ума. Это был несчастный случай. Юп рассказал мне. Старый Марэ остановился на дороге, чтобы сменить проколотую шину, и его сбил проезжавший мимо грузовик. Тогда все решили, что во всем виноваты пьяные кафры. Ой! – Она закрыла рот рукой и растерянно посмотрела на Вилджоена. – Я не должна так говорить. Во всяком случае, водителя грузовика так и не нашли. На обратном пути по склону горы они проезжали кладбище. Престон попросил Вилджоена остановиться. Здесь было красиво и тихо. Вокруг росли ели и сосны, а в центре кладбища высилось старое дерево мватаба с дуплом, окруженное живой изгородью невысокого кустарника. Они нашли заросший мхом надгробный камень. Счистя мох, Престон прочел надпись, высеченную на граните:
«Лоуренс Марэ, 1879–1946. Любимый муж Мари и отец Яна. Всегда с богом».
Престон подошел к кустам, сорвал цветущую веточку и положил ее рядом с камнем. Вилджоен глядел на него с недоумением. – Теперь в Преторию, – сказал Престон. Поднимаясь по горе Буффало, на выезде из Мутсеки, Престон оглянулся в последний раз на долину. Темно‑серые тучи сгущались за «Чертовой дырой». Они быстро сомкнулись, скрыв маленький городок и его ужасную тайну, о которой догадался заезжий англичанин средних лет. Откинувшись на сиденье, Престон заснул.
* * *
В тот вечер Гарольда Филби проводили из гостевых комнат дачи в гостиную, где его ожидал Генеральный секретарь. Филби положил перед ним несколько документов. Генеральный прочитал их и положил обратно на стол. – Задействовано совсем мало людей, – сказал он. – Позвольте пояснить, товарищ Генеральный секретарь. Во‑первых, в связи со строгой секретностью плана «Аврора» я решил свести к минимуму число его исполнителей. Из них лишь некоторые будут знать, что на самом деле планируется, остальные будут иметь только информацию, необходимую для выполнения конкретного задания. Во‑вторых, в связи с нехваткой времени мы «срежем углы», то есть сократим сроки разъяснений и пояснений деталей операции. Генеральный секретарь медленно наклонил голову. – Объясните, почему вам нужны именно эти люди? – Ключ всей операции, – продолжил Филби, – офицер‑исполнитель, он заранее поедет в Великобританию и проживет там несколько недель под видом англичанина. Он будет конкретно выполнять план «Авроры». Двенадцать курьеров доставят ему все необходимое. Им надо будет проходить через таможню, либо иным секретным путем. Никто из них не будет знать, что он везет и зачем. Каждый будет знать точное место передачи посылки. Будет и запасный вариант при нестыковке. Каждый передаст посылку офицеру‑исполнителю, а затем вернется на нашу территорию, где немедля будет изолирован. Один человек не вернется никогда. |
