К ночи с помощью сотрудников архива они нашли шесть капралов Фрикки Брандт, всех их уже не было в живых. Двое погибли во время боев в Северной Африке, двое – в Италии, один – в авиакатастрофе. Они взяли личное дело шестого.

Капитан Вилджоен изумленно смотрел на открытую папку.

– Я не верю своим глазам, – тихо проговорил он, – кто мог такое сделать?

– Кто знает? – ответил Престон. – Сделано это давно.

Папка была совершенно пустой.

– Очень жаль, – сказал Вилджоен, когда они возвращались с Престоном в Бургерспарк, – похоже, мы потеряли нить.

В тот же день вечером Престон позвонил из своего гостиничного номера полковнику Робертсу.

– Извините, полковник, что опять вас побеспокоил. Вы не помните, был у капрала Брандта близкий друг или приятель в бараке? По личному опыту армейской службы знаю, что друг бывает всегда.

– Совершенно верно, так и бывает. Не могу сразу вспомнить. Я подумаю и, если что‑нибудь вспомню, позвоню вам с утра.

Полковник позвонил, когда Престон завтракал.

– Я вспомнил, – сказал он, – в бараках вмещалось по сто человек, мы были как сельди в бочке. Кто‑то спал на полу, другим приходилось делить одну койку на двоих. Вот такие были условия.

– Понимаю, – сказал Престон, – а что же Брандт?

– Он делил койку с капралом Левинсоном из КДЛП.

– Простите, как вы сказали?

– Королевская Дурбанская легкая пехота, КДЛП. Левинсон был оттуда.

На этот раз им было легче искать в архиве. Левинсон – не такая распространенная фамилия, к тому же имелось название войсковой части. Они нашли его личное дело через четверть часа. Макс Левинсон, родился в Дурбане, в конце войны демобилизовался из армии, пенсии не получал, адрес не указан. Правда, они знали, что ему 65 лет.

Престон решил проверить телефонный справочник Дурбана, а Вилджоен попросил дурбанскую полицию проверить эту фамилию по своей картотеке. Вилджоену повезло первому. В полиции оказались две квитанции об уплате штрафа за нарушение правил уличного движения и адрес. Макс Левинсон содержал небольшую гостиницу на берегу моря. Вилджоен позвонил ему, к телефону подошла г‑жа Левинсон. Она подтвердила, что ее муж был в Сталаге 344. В настоящий момент он на рыбалке.

Они, надеясь на лучшее, прождали его до вечера. Говорил с ним Престон. Благодушный владелец гостиницы вернулся с удачной рыбалки.

– Я помню Фрикки. Глупый, сбежал в лес. Я больше никогда о нем не слышал. А что вас интересует?

– Откуда он был? – спросил Престон.

– Из Восточного Лондона, – не сомневаясь ни минуты, ответил Левинсон.

– Из какой он семьи?

– Он никогда об этом особо не распространялся, – ответил Левинсон. – Разумеется, из семьи африканеров. Он прекрасно говорил на африкаанс, плохо – по‑английски. Из рабочей семьи. Да, припоминаю, он говорил, что его отец стрелочник на железнодорожной станции.

Престон попрощался с Левинсоном и повернулся к Вилджоену.

– Восточный Лондон, – сказал он, – мы сможем туда доехать на машине?

Вилджоен вздохнул.

– Я бы не советовал, – пробурчал он, – Это в сотне миль отсюда. У нас очень большая страна, господин Престон. Если вы действительно решили туда ехать, лучше лететь самолетом завтра. Я договорюсь, чтобы нас там встретила полицейская машина с шофером.

– Только машина должна быть без опознавательных знаков, – предупредил Престон, – а водитель в штатском.

* * *

Хотя главное здание КГБ, расположенное на площади Дзержинского в центре Москвы, само по себе велико, в нем не сможет разместиться даже часть одного из главных управлений, входящего в состав этой огромной организации.