Но, настоящий боец — он и есть воин. Девушке всё пофиг. Она решает поставленную задачу — уже пристроила ствол винтовки на плечо парню и целится куда-то за Федькину спину. Бум-м. Верещание, как отрезало. Уф-ф. Цель достигнута — чудовище повержено, а загнанные на деревья семиклассницы свободны. Где-то там, за спиной. Теперь можно выбираться из грязи уже без поспешности и спасать пострадавший параплан.

Поранившуюся о сломившийся сук Степанидушку одноклассницы утащили за полкилометра на голый из-за крутизны склон, откуда Бероев умудрился стартовать, прикрепив пострадавшую к себе. Маруся тоже сумела сесть, не поломав себе ничего — она вообще словно чувствует движение воздушных потоков и летает так, будто родилась с куполом над головой. Только вот к развязке не поспела — оказалась далековато от места событий.

Нах-Наха и Мелкую отмывали у скудного родника, поливая водой из походных кружек. Ну, так, слегка оттёрли сверху, а потом заторопились домой. Топать-то больше десятка километров и отнюдь не по асфальтированной дорожке. Впрочем, у чистого озерца с удобным твёрдым входом в воду ребят оставили — им надо было срочно мыться как следует, потому что забравшаяся под одежду грязь начала раздражать кожу.

Маруся осталась, чтобы прикрыть «голубков» от возможной опасности — слоносвин мог быть не один, да и других хищников отсюда никто не прогонял.

— Не буду на вас смотреть, — ухмыльнулась «охранница», заступая на пост. — Купайтесь в своё удовольствие, — и скрылась неподалеку, растворившись среди листвы.

Отполоскали купола, оплакали порезанную стропу, постирались и сами поплавали, настороженно поглядывая на наготу друг друга и избегая прикосновений. Словно привыкали к чему-то запретному, но не для них, если наедине. Оба чувствовали себя скованно и усиленно делали вид, будто ни капельки не смущены. Даже разговаривали исключительно по делу. Дожидаясь, пока просохнет одежда, почистили и смазали оружие, обсудили особенности винтовки, из которой сегодня стреляла девочка. Вот просто боевые товарищи в момент короткой передышки, и всё тут.

— Одеваемся, — вдруг сказала Мелкая, — и через минуту была полностью экипирована, словно солдат, поднятый по тревоге. Впрочем — Федька от неё не отстал. Только потом спросил:

— Куда такая спешка? Маруська, что ли, решила за нами поподглядывать? — завертел он по сторонам головой, пытаясь угадать, откуда подобралась эта шельма.

— Она всю дорогу с нас глаз не спускает, любопытина. Нет, какие-то мужики приближаются целой толпой. Наверное, егеря подоспели. Им, вообще-то, должны были дать отбой, — засомневалась она на секунду, — ну да как подойдут — узнаем.

Федька надел шлем и осмотрел окрестности через его аппаратуру: где-то далеко среди зарослей что-то невнятное как бы обнаружилось, но разобрать кто — с такого расстояния немыслимо. Видно только, что приближаются и, судя по плану местности, по звериной тропе, ведущей как раз сюда, к воде.

— Как ты их учуяла? — спросил он с недоумением. — Это какая-то ваша аборигенская хитрость? Научишь меня?

— Не получится. Мне кажется — мужчины вообще не могут так чувствовать. И это не хитрость и не наука, а, словно проснуться. Дара Руслановна как-то раз показала… не знаю, как объяснить. Словно прикосновение к чужому сознанию. Только это не всегда.