— Ну, если вы больше ничего не знаете, то разговор окончен!

Жозеф пожал плечами и ретировался.

Полицейский выругался.

— Совершенно с вами согласен, — сказал Макс. — Только, прошу вас, сейчас войдёт Жизель Карме, постарайтесь остыть.

— А-а, эта чопорная мадам, точно ледяная статуя. Не беспокойтесь, на неё орать не буду.

Жизель Карме, как всегда, строгая и подтянутая, вошла в комнату. Она выглядела утомлённой и взволнованной.

— Вам жаль мадам Адель? — спросил Робеспьер.

Дама пожала плечами.

— Не знаю. Я была к ней равнодушна, точно её не существовало. А трагическая смерть… ох, тут действительно остаётся только пожалеть…

Робеспьер уловил в этих словах какую–то жёсткость. Жизель точно хотела добавить: «Но она ведь сама виновата!» Дама явно недолюбливала Адель Карме, и было за что! У Адель было всё, о чём Жизель могла только мечтать.

— Значит, при жизни Адель была вам безразлична? — спросил Неподкупный. — Вам не хотелось с ней подружиться.

Жизель пожала плечами.

— Не думала об этом. Мне было нельзя…

— Почему?

— Не знаю, — вздохнула она.

Неподкупный понимал, что всё она знает. Знает, что её испугало общественное мнение, людские слухи, сплетни — именно эти страхи испортили ей жизнь! Сейчас Жизель корила себя.

— Простите за глупый вопрос. Где вы были с одиннадцати вечера? — спросил Крон.

— В своей комнате. Я уже легла спасть.

— Ваш муж был с вами? — продолжал полицейский.

— Нет, мы всегда спим в разных комнатах. Мой муж обычно работает допоздна.

— Вы свободны, — смилостивился страж закона.

Дама ему нравилась. Но что–то вызывало опасения. За годы полицейской службы он знал, что такие женщины бывают опасны. Муж Жизель очень поразил Крона.

— Спят в разных комнатах! — хмыкнул он. — Бенджамен Карме просто идиот! Работает допоздна! Тьфу! Ладно, послушаем, что он нам наговорит. Самодовольный толстосум!

Бенджамен Карме был раздражён.

— Только этого не хватало! — ворчал он. — Убийство Адель!

— Вам её жаль? — спросил Макс Робеспьер.

— Смеётесь, мне плевать на Адель! — усмехнулся Бенджамен. — Я боюсь, как бы это не отразилось на моих делах.

Неподкупного поразил такой взгляд на события.

— Как вы относились к мадам Адель? — задал он другой вопрос.

— Старался на неё не смотреть. Даже не говорил с этой женщиной — слишком много чести для побирушки!

— Где вы были после одиннадцати вечера? — спросил Крон.

— В своей комнате, конечно. Лёг спасть. Мне надо высыпаться! Если не возражаете, мне пора.

Такая выходка разозлила Крона.

— Я вам не давал разрешения уходить!

— Я думал, что у вас больше нет ко мне вопросов, — произнёс Бенджамен удивлённо.

— У меня ещё один вопрос, — сказал полицейский. — Как вы относитесь к своей жене?

— Не понимаю, какое это имеет отношение к делу! Не бойтесь, я её не бью и не мучаю. Но всё время сидеть у её юбки у меня нет времени. К тому же Жизель не из тех, кому нужна любовная чушь.

— Это вы так считаете, — уколол его Крон. — Что ж, теперь вы свободны.

Мсье Буассе, в отличие от Бенджамена, смог выразить сочувствие бедняжке Адель, но это прозвучало отнюдь не искренне.